Наконец Стас вынырнул из-за дальнего поворота дорожки.

Он приостановился, будто принюхиваясь, покрутил головой и направился к нам ленивой походкой человека, которому некуда и незачем спешить.

Герася со скамейки как ветром сдуло.

– Ну что, Стасик, с уловом?
– заискивающе осведомился он, когда расстояние сократилось до пределов слышимости.

– А ты почему здесь?
– Стас был недоволен и не скрывал этого.
– Я тебе где велел находиться?

Герась указал на меня глазами: мол, не при постороннем же выяснять этот сугубо частный вопрос, подхватил его под локоть и отвел в сторонку. Он был значительно выше ростом и, чтобы вещать в снисходительно подставленное ухо, вынужден был согнуться в три погибели.

Стас слушал не прерывая. Потом задал ряд вопросов. И, заручившись исчерпывающей информацией о моей особе, вернулся, чтобы проверить ее по первоисточнику.

– Тебя как зовут?
– начал он с азов.

– Владимир.

– Фамилия?

– Миклухо-Маклай, - не сморгнув, ответил я.

Стас скользнул по мне тусклым, ничего не выражающим взглядом.

– У тебя ко мне дело?

– Поговорим, там видно будет.
– Я решил держаться прежнего курса на сдержанность - чем несговорчивей партнер, тем меньше подозрений он вызывает, тем больше к нему доверия. Прием, известный со времен строительства египетских пирамид.

– Что ж, поговорим.
– Стас подал Герасю знак, и тот крупной рысью удалился в противоположную от моря сторону.
– У меня пятнадцать минут. Свободных. Думаю, нам хватит.

Он присел рядом, закинул ногу на ногу, и я заметил маленькую аккуратную штопку на его безукоризненно выглаженных брюках. Очевидно, к одежде, как и ко времени, он относился предельно экономно.

– Ну давай, Вальдемар, выкладывай.

– Собственно, я думал, ты в курсе. Твой ассистент поднял меня из постели, сказал, что в двенадцать...

– Я не о том, - остановил он меня.

– О чем же?

– Кто ты? Что ты? Откуда?

В любом разговоре рано или поздно определяется лидер, тем более в таком, как наш. Последние полчаса инициативой владел я. Теперь функции нападающего взял на себя Стас, и мне пришлось перейти к активной обороне. Но я был не в претензии.

– Автобиографию, значит? Так бы и сказал. Тебе как, с подробностями или в сокращенном виде? Устно? Или, может, письменно? Характеристику представить, справку с места жительства?

Он растянул губы в улыбке, отчего лицо сделалось совсем круглым - не лицо, а лучащийся простодушием шар. Ну вылитый колобок из финальной сцены с лисицей!

– Герась предупредил, что ты парень с юмором. Это неплохо. Но... Улыбка сползла с его лица, будто ее там и не было.
– ...Но я не Герась. Ты не клоун. И мы не в цирке. Не так ли?
– Стас выдержал паузу, ожидая возражений, но таковых не последовало, и он тронулся дальше.
– Я задал вопрос. Ты на него не ответил. Почему?
– Еще одна многозначительная пауза.
– Уточним для начала. Чтобы потом не путаться. Кто кому нужен? Я тебе или ты мне?

– Я считал, что взаимно. А иначе не к чему и огород городить.

– Согласен. И все же я тебя совсем не знаю.

Похоже, игра в "а ты кто такой?" была особенно популярной в их компании. И я не стал отступать от ее несложных правил.

– Но и я тебя тоже не знаю.

– Не уверен, - как бы между прочим обронил Стас.

В это время мимо нас неторопливой походкой продефилировала женщина со скучающим, ярко накрашенным лицом. Я дождался, пока она исчезнет в конце тропинки, и лишь тогда сказал:

– Тебе не кажется, что было бы намного лучше, если бы мы приступили прямо к делу? Сколько можно ходить вокруг да около?

Он кивнул, давая понять, что согласен и что ему тоже досадно тратить драгоценные минуты на пустячные препирательства, да что поделаешь - надо.

– Ну хорошо, а валюта у тебя откуда?

– Нашел, украл - какая разница?

– Разница есть. И большая, - возразил он.

– Не усложняй. По мне: встретились и разбежались - куда проще. Разве не так?

– Так-то оно так. Но почему я должен тебе верить?

– Верить, между прочим, легче, чем не верить, - изрек я подходящую к случаю истину.
– Не так хлопотно.

– Да ты, Вальдемар, философ. А поконкретней можно?

– Можно и поконкретней: тебе придется мне поверить - у тебя просто нет другого выхода.

– Это в каком смысле?
– Реакция у него была отменная. Совсем как у зверька, мгновенно фиксирующего малейший намек на опасность. Даже если опасность мнимая.

– В прямом. Я, например, сказал, что меня зовут Владимир. А мог сказать, что герцог Бекингем. И в том и в другом случае ты будешь сомневаться. Выходит, я прав: тебе нужна справка. Дай тебе справку, ты характеристику потребуешь, рекомендации, а у меня их нет. Какой же выход? Вот ты спрашиваешь, где я взял валюту? Я говорю, нашел. Тебя это не устраивает, но ничего другого я тебе не скажу. Поверишь - будем говорить дальше, не поверишь - распростимся до новых встреч, я ведь ни на чем не настаиваю.