Взгляд президента лег на Рушайло. А тот уже и сам поднимался с места.

– - Да, следствие проходит по линии МВД, хотя все оперативные мероприятия скоординированы с УФСБ. Уже обозначены фигуранты и сейчас ведется поиск человека, напрямую задействованного в готовящемся теракте. Вопрос нескольких часов. Слава Богу, Волгоград не Воронеж...

Все поняли, за что глава МВД воздавал хвалу Богу -- в Волгограде не было столь чудовищно опасного объекта как АЭС...

– - Плохо, господа офицеры! Ничего конкретного ни по одному направлению вы мне не сообщили. Все кругом да около...Но учтите, если мы проморгаем захват АЭС или еще какого-то крупного объекта, народ нам этого не простит. Мы станем посмешищем для газет, а защищать законность, а тем более проводить реформы в карикатурно представленном виде нам будем невозможно... Все, можете быть свободны.

Когда силовики покинули резиденцию, Путин через своего адъютанта вызвал на связь Воронеж. Ему нужна была информация из первых рук и потому первым на проводе оказался Костиков.

17. Волгоград. Сбор террористов.

Когда уже начало темнеть, когда приовражье и дальние редкие опушки стали обволакиваться клочьями тумана, во двор вошли двое человек. Сергей в это время сидел на чурбачке и курил. При виде гостей он панически вскочил и заметался по двору. Подбежал к открытой двери в горницу и как-то пискливо крикнул: "Эй, Михайло, тут пришли...Слышь посторонние люди..."

Однако это были далеко не посторонние. Выйдя на крыльцо и увидев гостей, Михайло криво ухмыльнулся, спустился к ним и обнял того, который был в сером пиджаке и джинсах и с большой кожаной сумкой в руках. Чернявый, с коротко подстриженными волосами.

– - Привет, Булдин, -- сказал Михайло и пожал гостю руку.
– - А это кто?
– - он зырнул на второго, практически безусого юнца, на котором нескладно висела старая кожаная тужурка.

– - Ваха, скутерист. Сегодня у него смертельный номер, -- сказал Булдин.

– - Ахмадов об этом ничего не балакал...

– - А когда ты с ним в последний раз говорил?

– - Да только что, полчаса назад, он мни дзеленькал.

– - Звонил, что ли? По телефону всего не скажешь.

Юный гость стоял в нерешительности, поддерживая правой рукой, что-то скрытое под курткой. В какой-то момент, видимо, отвлекшись, отжал руку и на землю упал короткоствольный автомат АК-105. Парень засмущался, нагнулся, желая как можно быстрее исправить промах, и в это время у него из-за пазухи выпала осколочная ручная граната.

Булдин по-чеченски прикрикнул на него и юнец, вконец засмущавшись, стал суетливо поднимать с земли оружие. Тонкими пальцами смахнул с автомата сухую серую пыль, а гранату, словно яблоко, протер о полу куртки и засунул во внутренний карман.

– - Ничего, обтешется, -- сказал Булдин и протянул Михайло пачку денег.
– - Здесь три тысячи долларов, аванс за работу...Когда выходим?

– - Если ничего не изменится, выедим в два тридцать ночи...А на чем вы сюда добирались?
– - вопрос Михайло хоть и был задан спокойным тоном, однако Сергей в нем уловил подозрительные нотки.

Булдин замешкался с ответом. Михайло не поленился и вновь спросил о том же.

– - Я говорю, добирались на чем?

Вместо Булдина ответил его молодой напарник.

– - На лошади. Один колхозник до перекрестка подвез.

В голове у Михайлы от такой информации шарики в голове застучали с удвоенной силой. "Значит, -- подумал он, -- эти смоленые курвы наследили?"

– - Ладно, -- сказал он Булдину, -- можете пройти в горницу, там дви канапки.

Гости вошли в дом и Булдин, достав из сумки пистолет "ПМ" и гранату, положил их на коврик рядом с диваном. Не снимая пиджака, улегся на диван, вскинув ноги на лакированные, старинной конфигурации подлокотники. Ваха сел у стола и грохнул на него автомат. Сказал что-то Булдину и тот кивнул в сторону сумки. Пацаненок подошел к ней и из-под коробок с патронами вытащил полбуханки хлеба и в вощенной бумаге бастурму. Длинным, тонким лезвием нарезал мяса и предложил Булдину. Тот отказался.

– - Я сейчас вернусь, -- сказал Михайло по-прежнему сидевшему на пеньке Сергею, а сам вышел за ворота.

Он обошел хату, подошел к машине, укутанной уже подвялившимися ветками вишен, затем поднялся на взгорок и долго смотрел в низину, где горели два огонька. Сизый туман превратился в парное молоко и недвижно висел, словно вата на новогодней елке. Он прислушался, ему показалось, что где-то поют, причем поют его гуцульскую песню, отчего на сердце Михайлы стало томительно печально. Но нет, это была не песня, это неспокойный хор цикад развлекал мир своим довольно виртуозным бельканто. К нему примешивался задумчивый хор лягушек и удары удода.

Михайло еще раз прошел вокруг сада и дома, и шаги его были бестелесно тихи, а дыхание словно сдавленное непонятным гнетом, когда и самому кажется, что жизни в груди больше нет...

Потом, ближе к полночи, взошла стареющая луна и покрыла сад с его ранеными вишнями, белые стены мазанки и дальние перекаты каким-то нечетким сиянием.

На попоне, кинутой под деревом, спал Серега.

Михайло, расстелив под грушей полушубок, в полглаза дремал, присушиваясь своим телом к малейшему звуку, которым одаривала ночь подлунное пространство. В один из моментов он почувствовал, как будто какая-то тень скользнула по его прикрытым векам, взбаламутив сознание тревогой. Он открыл глаза и взглянул на попону, на которой должен был спать Сергей. Но она была пуста и только сухой прошлогодний лист тихонька шевелился на ее крапчатом узоре. Михайло вскочил и шарахнулся за угол сарая: в метрах тридцати от него, в свете падающей к горизонту луны, увидел удаляющуюся фигура своего помощника. В ней нельзя было обознаться: спотыкающаяся походка, сутулая, как бы падающая вперед спина и нелепое порхание рук. Украинец не стал его окликать, легким бегом настиг Серегу и, дернув за плечо, обронил на землю.