Армида улыбнулась.

– Ты имеешь в виду пятьдесят процентов из числа лежащих на этой кровати?

– Здесь все славные сто процентов.

– Пока ты развлекаешься игрой с этими цифрами, а также с моей фигурой, могу ли я, если ты не возражаешь, освежить твою память некоторыми фактами? Предприятие Бентсона закончится ничем, если мой отец не уладит свой спор с Высшим Советом. Отец очень тщеславен и его очень боятся. Если он потерпит крах, то потерпят крах все, кто зависит от него! В том числе и его дочь.

– Это касается водородного шара? Шары запускались из Малайсии и раньше. Ради спортивного интереса и чтобы запутать турок. Я не понимаю, почему так много возни вокруг этого дела. Ничего же не изменится, если баллон будет запущен.

– Совет думает иначе. Но если будет много выступлений в поддержку идеи отца. Совет может уступить. В противном случае Совет нанесет удар по отцу вот почему он сейчас ищет влиятельных друзей.

Я перекатился на спину и внимательно рассматривал прорехи в потолке.

– Похоже на то, что лучше всего твоему отцу было бы совсем забыть о шаре.

– Отец считает, что шар нужно запустить. Это было бы достижением. К сожалению. Совет так не считает. Положение очень серьезное. Так же, как традиции и обычаи разделяют нас, они могут разлучить отца с его жизнью. Ты знаешь, что случается с теми, кто слишком долго пренебрегает мнением Совета и бросает ему вызов.

Я думал не о мертвом теле в сточной канаве, а о дечери этого человека, делящей со мной мою маленькую нищую мансарду.

– Ради тебя, Армида, я бросил бы вызов всем, в том числе судьбе и року. Выходи за меня замуж, я умоляю тебя, и увидишь, как я буду совершенствоваться.

Армиде нужно было бы прочесть дюжину гороскопов перед тем, как решиться на мое предложение, но Армида согласилась на тайное обручение и на такую же связь, которая существовала между генералом Геральдом и прекрасной принцессой Патрицией, нашими нелепыми вторыми "я".

Запахи сандалового дерева, камфоры и сосны смешивались с запахом духов и драгоценным ароматом тела Армиды, когда мы праздновали наши намерения.

ВОЗДУШНЫЙ ШАР НАД БУКИНТОРО

Совершите прогулку по нашему городу, по набережной реки Туа, по золотистым тротуарам элегантного Букинторо. Посмотрите на север - и вы увидите зеленеющие просторы, достигающие Вукобанских гор, склоны которых сплошь покрыты ковром из зеленой травы, источающей великолепный аромат.

Такого богатства природы вы не увидите более ни в одном уголке Малайсии. Да, конечно, можно посмотреть на длинную и пыльную дорогу, ведущую в Византию, а на юго-востоке созерцать Вамональский канал, берега которого окаймлены деревьями почти на всем его протяжении. Но общий вид местности, представляющей собой холмистую равнину, там весьма непривлекателен. Повсюду серость и уныние. Все это контрастирует с блеском самой Малайсии. На западе находятся такие же непривлекательные горы Прилипит. Земля там угрюма и заброшена.

В глубинах Прилипитских гор, когда мы с Армидой предавались великолепию обручения, собиралась турецкая армия с намерением опустошить Малайсию.

Была объявлена общая тревога и смотр оружия. Каждый был готов защитить себя, свою жену и то, что ему было дорого. Правда, подобные армии не раз стояли уже перед нашими укреплениями. Но, потерпев поражение, они в беспорядке бежали.

Совет и генералы делали то, что считали необходимым. Они проводили построения и марши, канониры полировали пушечные ядра. Над каждой бойницей реяли черно-голубые флаги Малайсии; реки перегораживались баржами, на рынках поднимали цены на рыбу и муку.

Во время этих стратегических приготовлений группы людей занимали наиболее выгодные точки города: взбирались на колокольни по шатким лестничным пролетам и следили за цветистыми шатрами врага. И все-таки большинство из нас считали своей обязанностью продолжать нормальный образ жизни, хотя за хлеб и шпроты приходилось платить дороже.

Нашлись, конечно, и такие, кто оставил город. Одни уплыли в Вамонал, другие ушли пешком, или их унесли на носилках в Византию. Некоторые попрятались в своих домах и подвалах. Что касается меня, я ничего не боялся. Армида зачаровала меня и мою жизнь.

Все знают, что значит быть влюбленным.

Я открыл оконную створку, и меня обдало легким освежающим ветерком, донесшимся с лугов. Возможно, он коснулся ее лица, прежде чем долететь до меня. Я вышел на улицу, и ноги повели меня к тому месту, где ступали ее ноги. Я взглянул вверх и увидел парящую птицу, почувствовал, что в этот же миг и она пристально смотрит на это летающее создание. Я ощутил, как пересеклись наши взгляды. Любой предмет, к которому я прикасался, напоминал мне о ней. Когда я ел, думал, как она это делает. Когда с кем-нибудь разговаривал, я вспоминал, какое чувство испытывал при беседе с ней. Когда я молчал, видел ее лицо. Для меня она стала таинственным миром.