– Потому что мне интересно.

– Мне тридцать три, – сказал Дмитрий.

– Ой, мой самый любимый возраст! – захлопала в ладоши Люся.

Подошел официант, принес минеральную воду и принял заказы.

– Расскажите, что вы еще знаете? – снова обратилась к Булавину блондинка. – И вообще давайте перейдем на «ты». Не возражаете?

Дмитрий встретил иронично-насмешливый понимающий взгляд Дианы и понял, что она чувствует то же, что и он. На душе стало спокойно и тепло. Волнение почти улеглось. Высоко в небесах кто-то связал два эмоционально-информационных канала – его и Дианы – и послал им сверху свою улыбку. И оба почувствовали это. Остальное теперь было уже неважно: работа, условия быта, обстановка, окружение, чьи-то желания и мечты, попытки, связи и намерения. Оставались лишь условности социальной сферы, которые надо было преодолевать осторожно, не спеша.

– Я не возражаю, – сказал он.

– Я тоже, – кивнула Диана.

И мостик понимания между ними стал более ощутимым.

Официант принес заказанные блюда, разлил по бокалам шампанское, открыл бутылку вина – херес «Гонзалес Биас» розлива тысяча девятьсот четвертого года. Такое вино стоило немало, и Дмитрий снова подумал о спонсоре, оплатившем столик.

– За что пьем? – поднял он свой бокал с шампанским.

– За встречу, – провозгласила Люся, кидая на Дмитрия откровенно призывный взгляд.

– За победу, – добавила Диана, имея в виду что-то свое.

«За нашу победу», – хотел добавить Дмитрий, однако не решился.

Они выпили. Женщины принялись поглощать закуски, вспоминать какие-то свои дела. Дмитрий взялся за жульен, чувствуя легкое эйфорическое головокружение от выпитого вина. Люся заметила его состояние, подмигнула компаньонше и подруге.

– Что-то наш чемпион заскучал. Дима, не расскажете, чем вы занимаетесь в своей Школе? Вы… то есть ты инструктор по какому виду спорта? Или по боевым искусствам?

– Спортом или чисто боевым искусством назвать мои занятия нельзя, – сказал Дмитрий. – Я преподаю систему так называемого целостного движения «Белояр», боевые искусства входят в эту систему как органичная часть целого.

– Что такое «Белояр»?

– «Белояр», в свою очередь, является частью более общей и более мощной системы под названием жива, в основе которой лежит целостное движение как механизм комплексного взаимодействия уровней организации человека с уровнями организации Вселенной. В идеале через движение можно осуществлять даже магическое оперирование реальностью, воздействовать на мир.

– Как интересно! – воскликнула Люся. – Ты так грамотно все объясняешь… А пример привести можешь? Или показать на практике?

– Сейчас он покажет, – раздался мрачный угрожающий голос, и у столика появились трое молодых людей специфической внешности. Двое были крупногабаритными, с короткими стрижками, в том числе уже знакомый Дмитрию качок по кличке Мамонт. Третьим оказался Симон Калабриади. Они обступили Дмитрия со всех сторон, и хищноносый Симон продолжил:

– Ну, так что ты собирался показать дамам, чемпион?

– Демонстрирую, – спокойно обратился к Люсе Дмитрий.

В следующее мгновение он соскользнул со стула и очутился за спинами троих мордоворотов в черных костюмах, выхватил у Мамонта из-под мышки пистолет, вынул обойму, вставил обратно и всунул пистолет обратно в кобуру под мышкой.

Все это произошло так быстро, что никто не успел даже глазом моргнуть. И лишь когда пистолет оказался на месте, вытаращивший глаза бугай лапнул его мясистой дланью.

– Теперь я хоть знаю, с чем вы ходите, – простодушно сказал Дмитрий, перевел взгляд на Люсю. – Вот это и называется «целостным многовекторным движением с заполнением пространственно-временных ниш и голографической взаимовложенностью модулей спирально-закрученных процессов».

– Браво! – захлопала в ладоши Люся. – Ты великолепен!

Диана засмеялась.

– Ну, козел!.. – двинулся к Дмитрию ошарашенный Мамонт и остановился, замолкнув. Во рту его торчал бокал, донышко которого держал Дмитрий.

– Не двигайся, малыш, – сказал Булавин ровным голосом, – иначе он окажется у тебя в пищеводе, а я не уверен, что твой желудок способен переваривать стекло. – Дмитрий повернул голову к Симону, взявшемуся за рукоять своего пистолета под мышкой. – Еще одно движение, господин Калабриади, и я возьмусь за вас всерьез.

В глазах сынка бизнесмена всплыло сомнение.

– Уходите отсюда, Симон! – твердо, с нотками брезгливости проговорила Диана. – Я уже говорила, что не нуждаюсь в вашей опеке.

– Хорошо, мы уйдем, – согласился Симон, делая знак своим дружкам отойти. – Но с этим твоим новым кавалером мы поговорим в другом месте. Я такого обращения не прощаю никому.

Дмитрий вынул изо рта бугая бокал, поставил на стол.

– Я т-тебя, к-курва, вые!.. – прошипел Мамонт.

Хлестко прозвучала пощечина, заглушая последнее слово. Затем Дмитрий особым приемом перехватил руку мордоворота, завел за спину и повел к выходу через зал. Второй приятель Симона бросился к нему на выручку, но перед ним вдруг выросли трое парней во главе с Платовым, и начать драку он не рискнул. Дмитрий отпустил Мамонта, подождал, пока троица удалится из зала, провожаемая взглядами ошеломленных гостей ресторана, хлопнул Платова по плечу.