– Не имеет значения. Кстати, телеграмма отправлена из вашего, пятнадцатого отделения связи, в пятнадцать часов восьмого марта. Это вам о чем-то говорит?

– К сожалению, нет, но ваша информация заставляет задуматься. В некотором роде она подтвердила те неясные подозрения, что возникли вчера после покушения. А если ко всему прочему сюда добавить взрыв в моем офисе, то картинка получается мрачноватая и навешивать всю эту цепочку преступлений на шею старого учителя удел крутого опера, но мне он глубоко претит.

– Сергей Анатольевич, извините за нескромный вопрос, но каким образом вы узнали о смерти Батурова?

– Вчера, двенадцатого марта, часов в десять утра мне позвонила его дочь, Елена и довольно таки цинично, не стесняясь в выражениях сообщила, что только что привезла домой гроб с телом отца.

После того как я немного пришел в себя она излишне трагичным голосом пригласила, именно пригласила меня на похороны, которые состоялись в двенадцать часов.

О том, что он умер не своей смертью я узнал уже на кладбище. Вернувшись на работу я сразу же позвонил своим друзьям. От них узнал подробности убийства и имя преступника. Вплоть до вчерашнего покушения на меня, равно как и пожара устроенного преступником в моей квартире, у меня не возникло и тени сомнений в том, что Диму по пьянке убил его сосед собутыльник. Вчерашнее происшествие заставило меня взглянуть на вещи под другим углом зрения, а сегодняшний взрыв в офисе только укрепил мои сомнения.

– Сергей Андреевич, не могли бы вы говорить поконкретней?
– Обаятельно оскалив пасть спросил Ухов.
– А то все недомолвки, да намеки...

– Молодой человек, вы заблуждаетесь. Нет никаких недомолвок и тем паче намеков.
– Сухо возразил старик.
– Просто я сообщаю вам то, что считаю нужным, а в остальном, извините, это профессиональная тайна поверенного и я...

– И вы эту профессиональную тайну благополучно прокакали.
– Понимающе закончил Ухов.
– Теперь, старик, колись. В чем заключалась эта тайна.

– Вы много себе позволяете...

– Ровно столько сколько требует того ситуация. И вообще, Сергей Андреевич, нам с вами ссориться не имеет никакого смысла. Только сообща, как говорится, рука об руку мы можем достичь результата и докопаться до истины. Если, конечно, она вам нужна и вы хотите наказать настоящего убийцу вашего товарища. Вы не согласны?

– Согласен, но сначала представьтесь и покажите мне ваши документы. Откидываясь на подушку потребовал Свиньев.

– С превеликим нашим удовольствием.
– Вытянув от усердия нижнюю губу Макс сунул ему в нос красное удостоверение.
– От нас вам с кисточкой. Я отставной капитан Ухов, а этот господин мой мозговой центр и наставник, Константин Иванович Гончаров. Тоже капитан в отставке. Прошу нас любить и жаловать.

– Попробую.
– Возвращая удостоверение улыбнулся нотариус.
– Попробую полюбить. А что вас конкрктно интересует?

– Во - первых, скажите, вы запомнили нападавшего на вас человека?

– Нет, я вообще его не видел. Вернувшись с работы я поднялся к себе на второй этаж и ничего не подозревая открыл обе двери, сперва внешнюю металлическую, а за ней и внутреннюю. Одной ногой я уже заступил в прихожую, когда мне в спину кто - то сильно и резко толкнул. Толчок был настолько силен, что я отлетел к противоположенной стене, ударился о неё лбом и на секунду потеряв сознание сполз на пол. Когда я очнулся, то первое и последнее, что я заметил, так это поднятую руку преступника с зажатым в ней пистолетом. Удар рукояткой вновь лишил меня сознания, но на этот раз надолго.

Когда я очнулся во второй раз, вся квартира горела. Задыхаясь я пополз к двери с тем, чтобы позвать на помощь, но судя по рассказу Нины, моей соседки, отворить дверь мне не удалось. По настоящему я пришел в себя только в больнице, через пару часов после покушения. Проанализировав произошедшее и сопоставив его со смертью Димы, я пришел к выводу, что это звенья одной цепочки и на тривиальное ограбление расчитывать не приходится. Именно поэтому я заказал охранника, который, к сожалению, доверия не оправдал. Ну да к делу это не относится. Сегодня утром пришла Нина и подтвердила мои наихудшие подозрения. Преступник действовал целенаправленно и объектом его внимания был мой рабочий кабинет. Он выгорел полностью, как и секретер с хранящимися в нем документами.

– В нем были документы касающиеся Дмитрия Ивановича Батурова?

– На тридцать процентов весь мой домашний ахив состоял из бумаг Димы.

– Отлично, Сергей Андреевич.
– Похлопал его по плечу Ухов.
– А теперь вам остается рассказать какой характер носили эти документы.

– Деловой.
– Брезгливо стряхивая его руку ответил нотариус. Отставной капитан, я не выношу развязности. Это были деловые бумаги. На наследование, на его право собственности, несколько завещаний. В общем их утеря внесет во многие головы полнейшую сумятицу и неразбериху и ещё неизвестно чем все это кончится.

– Какая к черту собственность?
– Озадаченно посмотрел я на Свиньева. Какие завещания? У него же ничего кроме однокомнатной "хрущевки" не было...

– А вот тут - то, господин Гончаров, вы здорово ошибаетесь. Внимательно посмотрев на меня улыбнулся поверенный.
– Было, а точнее сказать, есть, только непонятно кому все это теперь достанется. Не следовало мне этого вам говорить, но что ж, надеюсь на вашу порядочность.

– Во - во. Это вы правы, порядочности нам не занимать.
– С энтузиазмом поддержал его Макс.
– Тем более, что не сегодня завтра вся ваша тайна станет достоянием гласности и вы будете выглядеть круглым дураком.