– Ужасная вонь!
– Сунув нос в затхлый холод заметила Верещагина. Отвратная, до блевотины. Здесь что - то разлагается. Помойная яма!

– Заткнись, моя королева - это не важно. Они уже на кухне!
– Толкнув её в темноту я заскочил следом.
– Яма спасет нас от смерти, если она закрывается изнутри.

– Закрывается. На двери колесо, крути его направо. Вверх, вниз и сбоку от него отходят три ригеля...
– Торопливо, но разумно она дала мне ценное указание и снова зашлась в истерике.
– Балван, чего ты стоишь? Крути, Костя!!! Они нас убьют!

– Поздно, матушка, поздно, уже не успеют.
– Почувствовав как с нежным, ласкающим сердце скрипом ржавые засовы входят в пазы, жизнерадостно рассмеялся я.
– Ежели только они не захватили с собой пару тонн тротила, то можешь считать, что твоя мошна стала на две тысячи баксов легче.

– А ты раньше времени не считай баксы в чужой мошне.
– Заметно приободрившись огрызнулась она.
– Может быть нас ещё убьют, слышишь, они бегут по лестнице?

Не услышать такое было просто невозможно. В точности повторяя пройденный мною путь, кто-то из киллеров уже гулко катился по леснице оглашая подземелье вольным и разухабистым матом. Только меня в конце падения ждали упругие ляжки Веры Вениаминовны, а его бронированная дверь. Их встреча на низшем уровне ознаменовалось особенно бурно.

– Зачем ругаешься, Кира?
– После обильного матоотделения осуждающе спросил тоненький голосок кастрата.
– Надо не ругаться, а под ноги смотреть.

– Пошел бы ты на ...
– С болью посоветовал хриплый, надтреснутый баритон.
– Темно тут как у негра в желудке. Ни хрена не видать. Посвети зажигалкой.

– Тут никого нет.
– Очевидно выполнив просьбу хрипатого озадаченно проблеял Кастрат.
– Куда они могли сквозануть?

– Тебе в ..., козел.
– Раздраженно назвал адрес пострадавший.
– Не видишь дверь, что ли? Туда они и слиняли. Стрелять надо лучше! Зажги зажигалку.

– Она раскалилась, пальцам больно.

– Козел, будет ещё больнее! Зажигай, я кому говорю!

– Она же взорвется.
– Ужаснулся евнух и немного погодя спросил - Ты что же, хочешь зажигалкой разрезать дверь? Сам зажигай.

– Умолкни, Тура. Посвети, сейчас я пулями сшибу засовы и спокойно замочу голожопых придурков. Отойди в угол.

– Ты сам придурок.
– Протестующе завизжал Кастрат.
– Разуй шары! Засовы-то с нашей стороны, а они закрылись изнутри, если вообще они там.

– Точно.
– После некоторого раздумья согласился хрипатый.
– Изнутри закрылись, а я думал... Смотри, на засовах свежие следы крови. Точно, там засели паскуды. Да и следы ног туда ведут... Что делать будем? Такую железяку и "калашом" не прошибешь, а засовов не видно. Взрывать надо.

– Чем?
– Восстановив нарушенный статус въедливо спросил Кастрат. Газом из газовой зажигалки, или расковыряем десяток патронов? Ничего взрывать не надо.

– А что же делать?

– Нужно просто садиться и ждать.
– Вынес категоричное решение Тура.

– Чего ждать-то? У моря погоды?
– Недоуменно пробубнил хрипатый.

– Ждать пока они там околеют от холода и своей глупости.

– Долго же нам куковать придется.
– Недовольно прохрипел Кира.

– Не так уж и долго. На улице минус пять, а здесь и поменьше будет. Они голые, учитывая это можно надеятся, что через пару часов они превратятся в сосульки или сделают попытку вырваться наверх, а тут мы их и положим.

– Раскатал губенки! Не такие уж они и голые, на нем свитер и носки, а на бабе пиджак, да ещё рубашка. Я уже жрать хочу, а тут жди пока они подохнут.

– А что ты предлагаешь?
– Возмутился евнух.
– Оставить их как есть и уйти? А Топору сказать, что мы их урыли? Это ты предлагаешь? А потом они нарисуются и...

Ты не хуже меня знаешь, что он с нами сделает.

– Знаю.
– Едва злышно проскрипел хрипатый.
– Холодно только.

– Лучше сидеть в холоде живым, чем лежать в тепле мертвым. Философски заметил Кастрат.
– Да ты не переживай, самое большее часов в семь они дадут дуба.

– А сейчас и трех нет. Еще четыре часа! Послушай, Тура, мы должны замочить только одного... Зачем нам двое? Может быть поговоришь с ними. Понимаешь о чем я...

– Понимаю.
– Удивляясь сообразительности своего подельника повеселел Кастрат.Эй, вы, как вас там... Предложение есть.

– Какое предложение? Гнусное?
– Насмешливо отозвался я. Докладывайте, козлятки.

– Жить хотите?
– Проглотив оскорбление спросил Тура.

– Хотим.
– Не стал я разубеждать его в этом.
– А что хочешь ты?

– Откройте дверь и мы гарантируем замочить только одного из вас. Второго отпустим на все четыре стороны.
– Сделав это иезуитское предложение без указания рода он замолчал, видимо с тайным сладострастием ожидая скорой расправы.