И когда он вышел на улицу, Яшка Кошкин ударил его по голове палкой, которой подпирали ставень. Сластена выронил мешок, всхлипнул и сел на тротуар.

– Вы нечестный. Вы опозорили звание артиста, - сказал Яшка Кошкин. Я вам еще раз тресну...

Но! Тут из-за угла появился Верзила Грохот, схватил Яшку за шиворот, и Яшка оказался нос к носу с Даруней - девчонку Верзила держал в другой руке.

– Попалась, - сказал Яшка.

– Попалась, - сказала Даруня и засветила Яшке по тому же глазу.

Тут раздались шум, крики. Было ясно - бегут горожане.

– Сластена, за углом колбасная. Хватаем окорок и в лес. И этих субчиков с собой. Как думаешь - выкуп за них дадут?

Горожане вбежали на площадь с криками:

– Где воры? Где жулье?

Но!.. Почему-то горожане были мокрые. С головы до ног.

А вот почему.

Гидрогений Астигматюк и кузнец Давыд наелись мыла и решили отомстить согражданам.

– Сколько они надо мной издевались. Туристам меня показывали. Опыты мои срывали. Мысли путали.

– Отключи им воду на три дня.

– Это жестоко. А вдруг какой-нибудь малыш сидит в тазу намыленный. Давай окатим их из брандспойта!

– Заледенеют.

– Ты что, Давыд, разве сейчас зима?

Взяли гидрогений Астигматюк и кузнец Давыд шланг-брандспойт и потащили его к цирку. По дороге заметили, что двери ювелирной мастерской стоят нараспашку. А поперек дороги лежит сломанный сейф. Помчались они поднимать народ. Но!.. Подбежав к цирку, услышали громкую музыку и аплодисменты. И решили сначала все же окатить сограждан из брандспойта, а уж потом объявить о грабеже - мокрый гражданин острее чувствует беду.

Когда они втащили в цирк брандспойт, лев стоял на ходулях. Именно в тот момент, когда он спрыгнул с ходуль на трамплин, а с него взлетел под купол цирка, гидрогений и кузнец закричали: "В городе грабеж!" и ударили по гражданам струей.

Публика бросилась на выход - прямо на струю.

Потом, когда гидрогений с кузнецом немножко отдохнули, гидрогений сказал:

– Слушай, Давыд, а где этот лев?

Льва ни под скамейками, ни под куполом не оказалось.

В лесу Сластена Зуб привязал Яшку Кошкина и кузнецову дочку Даруню к сосне.

– Вот поедим и станем вас щипать.

– За щипаных выкупа не дадут, - сказала Даруня.

– Твоя правда. Будем вас щекотать и сажать на вас гусениц.

Верзила грыз окорок и стонал.

– О, сейфик! Что может быть печальнее пустого сейфика?

– Там было двадцать бриллиантов, - сказала Даруня.
– Ювелир Карат покрыл их невидимой эмульсией. Теперь он их подобрал все до единого. У него стекло такое есть, различительное.

Верзила взвыл. Сорвал с себя чемпионскую ленту, перекусил ее от злости на куски и заткнул ими рты Даруне и Яшке.

В этот момент на поляне появился лев Альваро.

– Вот вы где, - сказал он.
– Я целый вечер работал на манеже один. Извините, это не по-товарищески. К тому же, говорят, вы грабили... Я этому не верю - мы артисты!..

Яшка и Даруня мычали и дергались.

– Что с детьми?
– спросил лев.

Сластена Зуб объяснил:

– Лесным воздухом дышат. Тут кислород, как спирт, - пришлось привязать.

– Как сыро. Как зябко. Я бы посоветовал вам сдаться... Нет, я не верю!

– А кто ты такой?
– спросил Верзила Грохот.

– Я? Лев...

– Врешь. Лев - царь зверей. А ты... Танцуй!..

– Позвольте, - сказал лев обиженно.

Верзила рявкнул:

– Танцуй!

Лев, конечно, танцевать не стал - это было бы слишком. Но! Вокруг него с веревкой в руках танцевал Сластена Зуб.

– Я ничего не понимаю, - сказал лев, уже опутанный веревкой.

Сластена ткнул ему в нос кулаком. Лев попятился, и Сластена тут же привязал его к сосне.

– Простите, - сказал лев.
– Очень странная шутка.

Даруня наконец выплюнула кляп:

– Да воры они, воры! Сластена Зуб и Верзила Грохот. О них писали в газете. Они сбежали из тюрьмы.

Тут и Яшка Кошкин кляп выплюнул:

– Лев! И вы позволили себя связать? Это же негодяи. Хиляки. А вы же лев! Зубы и справедливость!

– Заткнись, оратор! Ух, как мы над вами будем издеваться... Кстати, лев, кто даст за этого мальчишку выкуп?
– Сластена разложил на траве украденную в кондитерской салфетку. Вывалил на нее из мешка все пирожные. Запихал в рот сразу четыре штуки и зажмурился.
– Вот жизнь была бы, если бы на свете не было судей, тюрем и собак. Я бы только пирожные воровал. А ты, Верзила?