Солнечный зайчик обжег Ольгин глаз. Ольга вскочила, подняла кулаки. Дворничиха посадила ее обратно.

– Наплюй.

Аркашкино зеркало снова залепило Ольгин глаз солнцем. Ольга прикрыла лицо руками.

– Может быть, этот Аркашка в тебя влюбился, - осторожно сказала старуха.
– У нас ни единой девчонки во дворе нет.

Воробьи чирикнули все разом, словно сто смычков упали на струны.

– В меня не влюбятся. Я рыжая.

Солнечный зайчик резвился на Ольгиной голове.

– Ишь дурью мается, - вздохнула старая дворничиха.
– Бабка его занянчила. Маша, моя подруга. Она ему даже игрушек не покупала обыкновенных. Погремушек, грызушек - ни в коем случае. Всё со значением, всё викторины.

Аркашка захукал по-обезьяньи, заикал по-ослиному. Выстрелил в Ольгу из тонкой резинки бумажной пулей.

Старая дворничиха взяла Ольгу за руку.

– Наплюй. Он как улизнет из дома, сразу начинает по-ослиному кричать, с пистолетами бегать. Я иногда пугаюсь, думаю: прости господи, вот и свихнулся мальчик. Но он крепкий. Ему от бабки нервы крепкие перешли.

– Рыжая!
– заорал Аркашка.
– Рыжая!

Дворничиха сорвалась с места, побежала к парадной. Она держала метлу, как копье.

– Я же тебя, гений гнилой! Я тебе покажу рыжую!

Аркашка вывалил длинный язык:

– Рыжая кошка!

Ольга подняла из-под ног обломок вазы. Запустила им в Аркашку. Но он соскочил с подоконника. Звякнуло стекло. Осколки посыпались на брусчатку, вспыхнули на ней пронзительно.

Аркашка захохотал.

Дворничиха с укором посмотрела на Ольгу.

– Я ж тебе говорила - наплюй.

На чердаке паук муху поймал в тенета. Кот на крыше поскользнулся: хотел воробья схватить. В водосточную трубу провалился. Прочистил ее сверху донизу, вылез бурый от ржавчины, заорал благим матом.

Дворничиха попробовала поднять Ольгин рюкзак, да не смогла.

– Как же ты с такой тяжестью управляешься?

Ольга взяла портфель, ухватила мешок за лямку, и они поволокли его вместе с дворничихой к парадной.

– И наплюй, - сказала дворничиха.
– Наплюй, и все тут.

Двор опустел...

Ухнула подворотня, эхо поднялось по водосточным трубам, запуталось на чердаке в паутине.

Во двор из окна лестничного спрыгнул Аркашка.

– Рыжая!
– заорал он.

И когда его голос смешался с уличным шумом, стал незаметным звуком в общем грохоте улицы, на сцену вышел шут (дядя Шура). Он давно стоял где-то сбоку. Был он в обыкновенном костюме, какой все мужчины носят, в брюках и в пиджаке, и галстук на нем темно-красный.

Шут поиграл на своей балалайке. Что-то грустное поиграл, словно холодным ветром по осеннему лесу. Потом позвал:

– Аркадий, поди-ка сюда.

Аркашка приблизился к нему с опаской.

– Ну, чего?

– Ты отличник?

– Отличник.

– Изложи свое отношение к рыжим.

– Я же вам излагал, - пробурчал Аркашка, прикрыв уже упомянутое место ладонями.

– Изложи публике.

– Дядя Шура, бабушка считает, что в нашем доме спокойнее, когда вы на работе, особенно когда на гастролях.

– Передай ей привет. Излагай, публика ждет. Как ты относишься к рыжим?

– Дядя Шура, бабушка говорит - хорошо бы вам ожениться. Вы, наверно, питаетесь всухомятку.

– Передай ей спасибо. Что ж ты не излагаешь?

Аркашка засопел всеми дыхательными отверстиями, потупился, втянул голову в плечи.

– Дядя Шура, я знаю, куда вы ходите. Она крючками торгует.

– Что?!

– Я случайно узнал, дядя Шура.

– А ну, марш домой! Иди играй на рояле!

Трень-брень.

Шут струны подергал невесело, поиграл маленечко для себя. Потом голову поднял и заговорил:

– Я хочу извиниться. Может быть, некоторые особо высокочтимые зрители усомнятся в моем рассказе. Скажут, мол, рыжая девчонка - частный случай. И почему рыжая? Разве мало у нас блондинов, брюнетов, шатенов и прочих?.. Много. Они тверды и проворны...
– Шут легонько провел по струнам.
– Я извиняюсь. Нам придется продолжить о рыжей девочке, хотя, конечно, это есть частный случай.

Трень-брень.

КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ

Дворничиха отомкнула дверь бабушкиной квартиры. Ввела Ольгу в комнату.

– Тут твоей бабки дом. Сиди в уюте, дожидайся ее.

– Спасибо.
– Ольга села на стул у дверей, рюкзак положила к ногам.

– Клаше скажешь, что это я тебя запустила, Даша. Для твоего возраста - тетя Даша. Ну, сиди. Экая закусочка возбудительная!
– Дворничиха оглядела стол, уставленный едой, отщипнула виноградину и ушла.

Комната у бабушки мало сказать замечательная - чудесная комната. Солнце в ней - как в аквариуме. Воздух свежий, тополем пахнет. Слышно, как воробьи на дворе пищат, как на соседней улице трамвай ходит. Слышно, как этажом ниже шипят оладьи на сковородке.