Проснулась я глухой ночью от страшной жажды и ломоты во всем теле. Так и есть. Я разболелась вдребезги.

– Тая! – получилось хриплое карканье. – Тай!

Ни ответа, ни привета. Пришлось самой сползать с дивана и, держась за стену, плестись на кухню. Кухонная дверь была плотно закрыта, теперь понятно, почему она меня не слышала! Вломившись в кухню, я замерла на пороге. За золотым сияющим столом сидела Тая. Я медленно закрыла глаза, потом открыла, но видение не пропало.

– Сена, – испуганно пролепетала подруга, – я думала, ты спишь…

Подойдя к золотому столу поближе, я без сил опустилась на табуретку. Так и есть. Светлая поверхность кухонного столика сплошь была усеяна золотыми мухами-жучками, любовно разложенными в порядке убывания: от больших до самых маленьких, а с подоконника глумливо хихикал проклятый пузан.

– Тая, между нами все кончено, – мне даже пить расхотелось от такого предательства.

– Сена, я тебя очень прошу, выслушай меня.

Как я могла ее выслушивать, когда к отвороту ее плюшевого турецкого халата был приколот скорпион с бриллиантовой задницей, стоимостью, должно быть, в две Тайкиных квартиры? Я молчала, мои глаза слезились от золотого сияния, такого нелепого в трехметровой кухоньке-хрущобке.

– Аристарх и этот, как его… Тенгиз говорили о каком-то Шуре, которого где-то спрятали, – тем временем торопливо излагала бывшая подруга, – и тебе Аристарх сказал: «Отдай Шу…», ясный пень, кого он имел в виду. Ни Аристарха, ни двух его полканов уже нет, а больше никто не знает, был ли кто-то в доме…

– А еда с ведром на чердаке? А подсвечник в кустах? А угнанная машина, украшенная нашими отпечатками пальцев? – я хлебнула водички из графина, приготовленного для поливки цветов.

– Хорошо, они, так или иначе, поймут, что в доме кто-то был, но как, скажи, как они могут выйти на нас?

– Остался Тенгиз, не забывай, если он не уехал до перестрелки, то он и есть убийца. Он надавит на Лёню, в процессе выясниться, что на его даче сидели две клуши, которые куда-то потом пропали… эх, что тут говорить!

– А может, Тенгиз остался в доме? В комнате для гостей? С дыркой в голове? – Тая то и дело теребила скорпиона на халате, и он постреливал мне в глаза ломкими лучиками.

– Гадать нет смысла. Говори, как пузан тут оказался?

– Ну, ладно… – она пристально посмотрела в потолок. – Когда ты побежала, я схватила кубышку и бросилась за тобой. По пути увидела ямку, бросила туда пузанчика, завалила сверху ветками и всякой дрянью, а сегодня съездила туда и забрала.

– А наша… то есть не наша машина там еще стояла?

– Нет, ее уже не было.

– Все ясно, – в мозгах тупыми толчками колотилась боль, а от слабости мелко подрагивали руки, – мы снова вляпались.

– На этот раз все будет в порядке, вот увидишь. Главное ни в коем случае ничего не говорить Лёне.

– Это почему еще? – я как раз собиралась ему звонить. – Что еще за глупости? Он там, наверное, уже с ума сходит от волнения и непоняток – куда же мы подевались?

– Если ты ему все расскажешь, мы пропали, – спокойно произнесла подруга, машинально перебирая украшения.

– Почему? Я не понимаю!

– Сама посуди, если Леониду и его жене будет угрожать опасность, думаешь, он смолчит про нас и про то, что мы сделали? Кто мы ему такие, в конце концов? Нет, нет и еще раз нет, он не станет нас покрывать, тем более в таких вещах.

– Он не способен на такую подлость, – впрочем, без особой уверенности сказала я, откуда мне было знать, на что способен Леонид, а на что нет? – И как мы объясним наше исчезновение? Куда мы сорвались в первый же день роскошного житья на даче?

– Наврать можно все что угодно, – отмахнулась Тая, – к примеру, ты заболела и нам пришлось срочно возвратиться в город, чтобы не оставлять тебя без присмотра, я взяла тебя к себе домой. Вот и все, все донельзя правдоподобно и болезнь на лицо.

Я задумалась, не зная, что решить, а Тая продолжала свое черное дело:

– Ты понятия не имеешь, что на данный момент представляет собой твой драгоценный Лёнечка, кроме того, что он очень богат, женат на негритянке и у него есть брат – криминальный авторитет с собственной тюрьмой. Прямо букет гладиолусов, да? Ты ничего не теряешь, если бросишь его во второй раз, просто передумала общаться с ним и все тут, а причин сколько угодно. Например, ты не желаешь мешать его семейному счастью, потому что у тебя внезапно разыгрались к нему былые чувства.