Шварц засопел обиженно, но промолчал. Разговор опять вышел все на ту же главную тему, вокруг которой велся в последнее время, — что делать с оружием.

Все разговоры сводились к незатейливым и по большей части отчаянно глупым прожектам.

— Давай соседа моего охерачим, — предложил Тюрьма. — У него бабок немерено. «Форд» есть.

— Нет, — возразила Кикимора. — Лучше дядьку моего, мамашиного брата. У него свой хозяйственный магазин. И деньги он дома хранит.

Обсуждать это было забавно, но до осуществления планов было ох как далеко.

— А давай мента завалим — предложил Тюрьма, который с молоком матери впитал ненависть к людям в серой форме.

— Давай, — не слишком уверенно кивнул Туман. — А на хрена?

— Чтобы их, сук, меньше стало.

В общем, в очередной раз ни ясности, ни консенсуса по этому вопросу достигнуто не было Разговор зашел в тупик, всем стало как-то скучно, и Шварц сказал:

— Как крысы тут сидим, в подвале. Давай на озеро. Искупнемся.

Предложение было заманчивое. Нагрянули теплые деньки, и озеро уже прогрелось.

— Пошли, — решил Туман, поднимаясь. — Шевелись, Кикимора. Что, жопой приросла? — он подтолкнул ее.

До озера было идти с полчаса. Тюрьма по дороге купил всем мороженое и бутылку «чернил» — какой-то бормотухи, качество которой вполне соответствовало цене.

— Бля-я, — потянулся Туман, прижмуриваясь на ярко-синее высокое небо. Ласковое весеннее солнце немного улучшило его самочувствие и настроение.

Путь лежал через квартал пятиэтажек овощеводческого совхоза, замороженные стройки и обширный холмистый пустырь. Вот и озеро. Место это не пользовалось популярностью у нормальных людей. Там в основном собиралась бомжующая пьянь, которой вполне годилась эта грязная лужа и которая отлично себя чувствовала в густом кустарнике.

Туман скинул ветровку, стянул рубашку и джинсы. Шварц снял майку и с удовольствием поиграл накачанными мышцами. В последние месяцы он активно жрал протеиновые таблетки и мышечная масса его заметно росла, к неудовольствию и зависти хилого Тумана.

— Кикимора, а слабо без ничего искупаться? — крикнул Туман.

— Не слабо! — с вызовом ответила она.

— Ну так давай.

Она скинула платье. С утра она сама рассчитывала уговорить всех сходить на озеро, поэтому на ней был синий с желтыми полосами купальник. Она потянулась к застежке купальника на спине и расстегнула ее. Бомжи, пьющие на берегу отраву, покосились на нее с интересом. Но Туман воскликнул:

— Во шлюшенция! Я хренею!

— Дурак!

— Сама дура.

— Он улегся на землю, оперевшись затылком о старую, дырявую шину, почесал пузо и прикрыл глаза.

Шварц разбежался и с низкого обрыва бултыхнулся в озеро. Туша его шлепнулась так, будто тюлень вошел в грязную воду. С этого места они постоянно прыгали в воду, тут было глубоко и ныряльщики не боялись расшибиться.

Тюрьма разделся, он был татуирован, как дикарь из сельвы, с ног до головы. Почесался под мышками. Разбежался. И тоже сиганул с обрыва.

Так бы день и прошел спокойно, если бы не появление конкурирующей фирмы.

Они шли неторопливо, как стадо животных, метящих свою территорию. Разлилась бутылка и послышались крики — это стадо набрело на бомжей и походя их затоптало Послышался звук удара, звон — бутылку разбили о голову одного бомжа, а другого повалили и отпинали — быстро, жестоко. Еле передвигая ноги, отхаркиваясь кровью, всхлипывая, бомжи рванулись наутек.

— У, бля, — воскликнул Тюрьма, выпрыгивая из воды на берег. — Хорь со своей шоблой. Ноги делаем!

— А хи-хи им не хо-хо, — хмыкнул Туман.

— Двигаем! — Тюрьма схватил шмотки.

— Да пошли они.

Между тем время было упущено, и смываться было уже поздно.

— Бляха, Туман, — развел руками Рома Хорьков по кличке Хорь. Ему стукнуло девятнадцать годков. Здоровенный, с длинными руками и дефективным лицом, в жизни он, кажется, не собирался заниматься больше ничем, как до старости шататься со своими корешами по улице, нещадно колотить бомжей, случайных прохожих, подворовывать из дач. Со своей свитой численностью человек в десять он твердо решил сегодняшний день ознаменовать приятными приключениями, а для этого старые враги в лице Тумана и его компании подходили как нельзя лучше. С криком команчей на тропе войны шобла устремилась вперед и взяла «тумановцев» в кольцо.

— Тебе чего. Хорь? — спросил Туман, поднимаясь. Послышался визг — это Кикимора попыталась вцепиться ногтями в лицо одного из хоревских подручных, но получила кулаком по ребрам.

— Давно мечтал позырить, как тебя отпидорасят, Туман, — язык у Хоря немного заплетался, он только что принял со своими верными оруженосцами на грудь стакан левой азерской водки, и теперь злобное веселье одолевало его и толкало на подвиги. — Ты у нас Леня. Будешь Лена.

Кикимору прижали двое у кустов и с интересом, сопя, исследовали ее девичье тело.