–  Я согласен, - сказал Сергей Петрович. - Судя по копии, вещь этого стоит.

–  Я хочу двести, но при некоторых условиях.

–  Я слушаю, - откликнулся Сергей Петрович.

–  Во-первых, сразу.

–  О другом не может быть и речи. Конечно, все сразу. Деньги при мне.

–  Во вторых, без неожиданностей.

Некоторое время Сергей Петрович будто к чему-то прислушивался. Отогнал появившуюся над столом муху, посмотрел на Гогунаву:

–  Простите, я не понял.

–  Я думаю, поняли. Цена, батоно Серго, бросовая. Вещь стоит раз в десять дороже. Вы это знаете. Поэтому за эту бросовую цену я имею право поберечь себе нервы. Условия обмена скажу я сам. И будем говорить без свидетелей, для меня это важно.

–  Неужели Тенгиз мешает?

–  Мешает.

Сергей Петрович посмотрел на напарника. Тенгиз прищурился, хихикнул:

–  Так я, батоно Малхаз, и так собирался уйти. Мне ночевать негде, в гостинице места не дали. Пока найду, где перекемарить, пока что - вы сговоритесь. Я вам не нужен, батоно Серго?

–  Не нужен.

Тенгиз встал:

–  Утром тогда как? Где встретимся?

Лицо Сергея Петровича стало скучным:

–  Это, дорогой батоно Тенгиз, от Малхаза Теймуразовича зависит. Разбуди меня пораньше.

–  Хорошо, батоно Серго.

Тенгиз мягко, бочком обогнул столик, по-особому, чуть припадая на одну сторону, пошел по проходу, скрылся за портьерой.

Сергей Петрович налил в пустую до сих пор рюмку Гогунавы коньяк. Добавил в свою, приподнял:

–  Батоно Малхаз, понимаю - вы за рулем. Но позвольте за успех дела.

–  Ну что ж, раз за успех...

Глядя друг на друга, Гогунава и Сергей Петрович выпили коньяк до конца. Поставив свою рюмку, Сергей Петрович вздохнул:

–  Честно говоря, сам люблю, когда нет посторонних.

Гогунава осторожно пощупал локтем пистолет. В горле першит, это нехорошо. Сказал:

–  Первое условие: при обмене будем только мы вдвоем.

–  Хорошо.

–  Обмен между мной и вами произойдет завтра, перед батумским поездом, в шесть утра.

–  Куда же я дену Тенгиза?

–  Тенгиз должен пойти в другой конец поезда, в последний вагон. А мы подойдем к первому. Платить за проезд вы будете проводнику.

–  Пожалуйста, если так надо.

–  Надо, мне так спокойней. Это первое. Второе. Поезд стоит семнадцать минут. Вы договариваетесь с проводниками - Тенгиз у последнего вагона, вы у первого. За пятнадцать минут до отхода вы с деньгами подходите к автоматической камере хранения. Она здесь, сразу за рестораном. Утром там пусто, нас никто не увидит. У ячейки вы открываете чемодан, мы считаем деньги, чемодан кладем в ячейку, запираем, шифр видим оба. После этого идем к поезду. Вещь вы получите на перроне за пять минут до отхода поезда.

–  Не понял. Обычно обмен производится сразу.

–  Обычно да, но это случай особый. Я отдаю вещь дешево, за такую цену имею право зря не волноваться. Номер шифра вы будете знать. Если покажется, что вещь не та, в конце концов, можете пожертвовать поездом. Но обманывать мне вас не имеет смысла. То, что это не фуфель, вы увидите сразу. Поезд увозит вас с вещью, я остаюсь с деньгами.

–  Серьезно вы все продумали. Но Витя должен был предупредить: мы играем честно.

–  Верю, но я хочу без нервов, совсем без нервов. И потом, у меня ведь не горит.

–  Хорошо, пусть будет по-вашему. Но раз уж мы оба согласились, хотелось бы посмотреть вещь. Вы обещали взять.

–  Она при мне. - Гогунава осторожно сунул руку во внутренний карман куртки. - Хочу быть с вами откровенным: бомбардиров, как вы, я не захватил, но в случае чего готов пойти на крайние меры, возможности для этого у меня есть.

–  Я вас понял.

–  Тогда сядьте ближе.

Сергей Петрович придвинулся. Гогунава перевел руку с пистолетом, достал из внутреннего кармана мешочек. Прежде чем вынуть перстень, спросил:

–  У вас есть каталог двенадцатого года?

–  Не сам, пересъемка с каталога.

–  Понятно. Все равно вам все будет ясно.

–  Мне и так будет ясно. Я сравнивал копию с фотографией.

Гогунава положил на мешочек перстень. Сергей Петрович надолго застыл, разглядывая переливающийся световой игрой бриллиант. Наконец оторвал взгляд от камня:

–  Прекрасная вещь!

Гогунава убрал перстень, сказал:

–  Расходимся по одному. Сначала я. Вы не раньше, чем через двадцать минут. И учтите назавтра и напарника предупредите: у меня есть чем ответить. Хорошо?

–  Опять вы, Малхаз Теймуразович! Уверяю вас: все будет по условиям договора.

–  Замечательно. И все же выходите не раньше, чем через двадцать минут. Договорились?

–  Договорились.

–  До завтра.

–  До завтра.

Пройдя через шумный зал, Гогунава вышел на привокзальную площадь. Здесь было полутемно и тихо. Гогунава остановился, вздохнул полной грудью. Самое главное было сделано: условия он изложил и клиент с этими условиями согласился. Ощутив вечернюю свежесть воздуха, двинулся к машине. Открыл дверцу, сел, включил мотор, прислушался к его спокойному шуму. Задача у него теперь одна: вовремя проснуться.