Но, когда внезапно появилась Элис, взгляд Титуса пересекся с ее взглядом, и тогда он наклонился и крепко поцеловал Гэйл в губы.

Элис отшатнулась, как будто ее ударили. Она вся сжалась, ей стало противно при виде этой пары. Но потом гордость и женский инстинкт не позволили ей показать свою обиду. Она гордо подняла голову и засмеялась, смех разнесся по воздуху и умолк вдали. Элис увидела, как Гэйл поворачивает голову, и быстро вошла в дверь, устремившись по тихой палубе к своей каюте. Она бежала изо всех сил.

Когда она вошла туда, ей хотелось швырять стулья и разбить что-нибудь, чтобы как-то избавиться от унижения и злости, но тетушка Лу уже спала, и ей пришлось тихонько прокрасться в ванную комнату, раздеться, а потом впотьмах пробираться к своей кровати. Удивление, когда она увидела Титуса и Гэйл одних, нельзя было сравнить с ее ужасом и унижением, когда он поцеловал Гэйл. Элис поняла, что Титус поцеловал девушку демонстративно. Он, может, и не сделал бы этого, если бы она внезапно не появилась, как чертик из шкатулки! Да, он прекрасно воспользовался представившейся ему возможностью, зло подумала она. Но с какой целью? Неужели он сделал это, чтобы доказать ей, что она его больше не интересует, что он рад принять любую женщину, которая начнет ему навязываться? И как раз тогда, когда она сама собиралась прийти к нему в каюту и предложить себя!

«Боже мой, — подумала Элис в ужасе, — что если бы я вошла к нему в каюту, а он в это время лежал с Гэйл в постели?!» У нее даже закружилась голова при этой мысли. Что бы она тогда сделала? Наверное, повернулась и убежала. А может, сначала извинилась бы. На душе стало совсем скверно, но вдруг она подумала о другой причине подобного поведения Титуса: может, он поцеловал Гэйл, чтобы заставить ее, Элис, ревновать. Эта идея слегка подняла ее настроение, но ненадолго. Почему он вдруг решил так поступить? Чтобы отомстить ей? Это может означать, что Титус ненавидит ее.

Неприятные мысли не давали ей заснуть почти всю ночь. Она продремала несколько часов и проснулась, когда судно причаливало у Родоса. Не имело смысла пытаться снова заснуть. Элис выглянула в окно и увидела, как раннее солнце сияет на бастионах старинных стен города. Она быстро оделась и вышла на палубу, чтобы побегать и в течение часа сделать все упражнения. Команда утром была занята, и у нее в этот раз было мало зрителей. Но многие пассажиры отправлялись в город, чтобы побродить там до завтрака, и приветствовали Элис, когда она пробегала мимо них.

Днем Элис одна бродила по Родосу, и ей удалось не встретить Титуса. Она все еще не разобралась в своих чувствах и намерениях. И не желала его видеть, пока не придет к окончательному решению.

В эту ночь корабль взял курс на Анталию в Турции, куда они должны были прибыть в семь утра. Но Элис встала в шесть и занялась зарядкой. Они плыли на восток. Отражение солнца на воде было таким ярким, что слепило ее. Она, как всегда, бегала против часовой стрелки и переходила из света в тень, из жары в прохладу. Она не собиралась считать количество кругов, но следила за временем по часам. Матросы уже привыкли к ней и не обращали на нее особого внимания. Но те, кто попадался ей на пути, улыбались и говорили: «Калимера, кирья!»

Элис махала им, продолжая свой бег; ее светлые волосы были завязаны в конский хвост, на загорелой коже блестел пот. Она в двадцатый раз обегала корму и бежала на нос, к солнцу. Уже был виден турецкий берег, она глянула в ту сторону, не прерывая бега и, завернув за угол, налетела на мужчину, который шел ей навстречу.

— Ой, — Элис поднесла руку к носу. Она так сильно ударилась о подбородок мужчины, что у нее даже брызнули слезы.

— Простите, я… — она вытерла глаза и увидела, что это Титус. — Это ты?!

С ним, конечно, все было в порядке! Он тоже был одет в спортивный костюм и стоял, подбоченившись. Налететь на него было все равно, что столкнуться с каменной стеной.

Вспомнив, в какой ситуации она в последний раз видела его, Элис решила нападать и мрачно сказала:

— Почему вы не смотрите, куда бежите?

— А вы, конечно, смотрели? — ехидно ответил он.

— Бежать нужно всегда против часовой стрелки, — сурово отчеканила Элис.

— Вот как? Я мог бы поклясться, что это судно, а не стадион.

Она с отвращением взглянула на него:

— Мне кажется, что вы сломали мне нос.

— Ну что ж, у доктора окажется серьезная причина, чтоб быть поближе к вам, не так ли? Несмотря на насмешку, его реплика заметно улучшила настроение Элис.

— Только не говорите, что вы меня ревнуете.

— Отнюдь, — мгновенно отреагировал Титус, пожалуй слишком быстро. Наверно, он сам это заметил, потому что сразу же добавил:

— Я думаю совсем о другом.

— Ну, конечно, вы думали о Гэйл, судя по тому, что я видела.