– Пушнина пропадает, - тихо, с грустью ответил Ярак.
– Много пушнины пропадает.
– И он неторопливо рассказал о своем столкновении с Жоховым. Железными пломбами запер мешки с песцами. Вот какие новости, - закончил Ярак.

– Нехорошие новости, - сказал Лось.

– Совсем плохие. Жохов - неправильный человек. И доктор сердился на него. Письмо писал тебе, но только я забыл его, торопился.

– Хорошо, Ярак. Ты очень хорошо сделал, что приехал. Ты привез важные новости. Сегодня же вместе с тобой я поеду к Жохову.

– Опять на охо-о-о-ту. Лось?
– спросила жена Эрмена.

Лось чувствовал, что дорога уже утомила его. Ежедневно просиживать на нарте по восемь - десять часов было нелегко: часто заставала пурга, постоянный холод изнурял его. И все же Лось выехал вместе с Яраком в тот же день.

На пятые сутки ночью они прибыли в селение Лорен. Мэри все еще лежала в больнице. Ярак сам приготовил кофе, и, закусив, они легли спать.

Рано утром Ярак убежал в больницу взглянуть на Мэри и новорожденного сына. В комнату вошел Жохов. С учтивостью и с беспокойством в глазах он обратился к Лосю, разглядывавшему букварь:

– Здравствуйте, Никита Сергеевич. Редко вы нас навещаете.

– Да, очень, очень редко... И это очень плохо, - ответил Лось.

– Конечно, плохо. Вот и Ярак отбивается от рук. Взял да и уехал больше чем на неделю, не спросясь. Увез ключи, и в пушной склад не попаду. А пушнину надо проветрить.

Лось молча смотрел на Жохова.

– Да, нехорошо, - неопределенно сказал Лось.

– Это самовольство посеял инструктор Осипов. К дисциплине, к порядку их надо приучать, товарищ Лось, а не к самовольству. Народ они темный. Прислушиваться должны, учиться у нас, русских.

Жохов грузно опустился на стул. Стул заскрипел. Лось встал и, кружа по маленькой комнате, говорил:

– Но кое в чем они нас могут поучить...

– Конечно, к примеру, в тюленьей охоте они лучше понимают.

– Вы раньше где работали, Жохов? До революции?

– Я?.. В Красноярске работал. Двадцать пять лет там работал меховщиком. Я - в Красноярске, Русаков - в Чите. Мы крупные специалисты. Из Красноярска меня вызвало ОКАРО. Председатель правления меня хорошо знает. Дружок мой, - подчеркнул Жохов.

– Что ж, покажите мне свою факторию.

– Пойдемте, пойдемте. С удовольствием.

Они зашли в комнату Жохова. В ней было просторно, несмотря на то что вся она была заставлена мебелью. Здесь стояли гардероб, кровать, буфет, диван, шесть стульев и старая качалка мистера Томсона. На полу - ковры из оленьих шкур.

– Может, кофейку хотите или ликерчику?
– спросил Жохов.

Лось оглядывал комнату.

– Прямо мебельный магазин у вас, а не комната. Вы живете холостяком, а у Ярака, вашего служащего, пустая комната, причем Ярак - семейный человек и с такими же правами в вашей торговой системе, как и вы. Правильно вы поступаете? Неправильно. Я думаю, вот этот гардероб или шкаф, пару стульев следует отдать ему.

– Так они не привычны к этим вещам.

– Трудно привыкнуть к тому, чего нет. Привыкнут. Ну, пойдемте в магазин и склады.

В магазине Лось нашел полный порядок. Пришли к пушному складу.

– Вот видите, замок, - у Ярака ключ.

– Пошлите за ним.

Но Ярак уже сам бежал, размахивая ключом.

– Ты что же так делаешь? Скрылся без спросу!
– строго сказал Жохов.

– Это я вызвал его в ревком по срочному делу, - сказал Лось.

Склад был завален мешками с пушниной, и около тысячи хвостов висело еще на веревках.

– Говорят, пушнина у вас не в порядке, не обезжирена?
– спросил Лось.

– Это все болтуны какие-нибудь говорят, непонимающие люди, - ответил Жохов.
– С пушниной-то мы знаем, как обращаться.

– Не болтуны говорят, а вот сам Ярак. Он тоже кое-что понимает в пушнине. Покажи мне, Ярак, парочку песцов.

Ярак быстро сдернул песца и, вывертывая его чулком, сказал:

– Смотри, Лось. Сам смотри. Видишь, сколько жиру на мездре?

– Что вы скажете на это, Жохов?

– Что сказать? Я собирался обработать пушнину попоздней.

– Нет, не собирался, - вмешался Ярак.
– Собирался и эти хвосты в мешки зашить. Не успел только. Уехал я.

Ярак вывернул песца ворсом наверх и, дуя в мех, сказал, обращаясь к Лосю:

– Смотри, смотри: вот она, ость, корешки ее стали желтеть. А подпарится еще в трюме - вся вылезет.

Жохов злобно смотрел на Ярака и не узнавал его.

"Откуда такая наглость?
– думал он.
– Еще совсем недавно он лебезил передо мной, как голодный щенок, глядящий на кусок мяса".