Добраться до самого здания посольства в этот день не получилось. В бетонной будке, напоминающей блокпост, у меня проверили приглашение, паспорт и выдали бланки анкеты и номерок, с которым я должен явиться сюда завтра в четырнадцать часов тридцать минут, чтобы сдать пакет документов на визу.

По обыкновению тихонько ругаясь (ведь, значит, завтра снова сюда приезжать и потом еще - за паспортом), иду к остановке. Как раз вовремя подруливает маршрутка "Газель". Через стекла вижу, что почти забита, но два-три места вроде бы есть... Опередив каких-то женщин, открыл дверь, запрыгнул внутрь. Плюхнулся на сиденье. Достал десятку... Поехали... Куда дальше? На работе не ждут (отпросился на целый день), в общагу... Кирилл сейчас блаженствует со своей женушкой в Париже, другой друг - Вася - пашет экспедитором на Лианозовском молочном комбинате. Вот и все варианты...

Лишь в метро вспоминаю - Сергей, с которым мы едем в Берлин, предостерегал: заполнение анкет - дело трудное, сам он перепортил их целую кипу, пока научился. Так что лучше заехать к нему и заполнить под его руководством.

Мнусь на платформе с телефоном в руке, не зная, подняться ли обратно или ехать к нему до "Шаболовки" и оттуда уже позвонить. Под землей мобильник не ловит... Выбираю второе. Вот и поезд.

Вагон пестрит от наклеек-рекламок. Водка "Флагман", шампунь для всех видов волос, игровая империя "Джекпот", слабоалкогольные напитки "Хуч", гордость Чехии - пиво "Козел"...

Поднявшись на эскалаторе, звякнул Сергею. Он дома, он меня ждет. Ловлю тачку и за тридцать рублей (тут недалеко) договариваюсь с водилой. Иногда очень приятно прокатиться на легковушке...

– Блин, ты зачем побрился?!

Еще во вторник у него была пусть не длинная, зато окладистая, романтическая борода. Как у геолога-изыскателя. А теперь - голые впалые щеки, беззащитно-городской вид.

– Да брат вот приехал. Не хотел пугать...

– Зря, зря. Немцы разочаруются.

– М-да-а.
– Сергей виновато вздыхает, нагибается, снимает с полочки тапки.
– Раздевайся. Чаю выпьешь?

– Хорошо бы. Два часа у этого посольства хренова проторчал. Завтра опять... Интересно, Пелевин так же визы получает, в общем порядке?

Серега пожимает плечами.

Прихлебывая горячий, настоявшийся чай, заполняю анкеты, а хозяин подсказывает. Но, как всегда при общении с казенными бумагами, волнуюсь, путаюсь, потею. Никак не привыкну... Одних объяснительных на имя ректора Литинститута, когда там учился, пришлось написать не один десяток. А исковое заявление о расторжении брака! Потом, вымучив его, узнал, что на стенде в суде есть образец. Порвал свое, с причинами, по каким совместное проживание с женой далее невозможно, спокойно переписал образец, вставив наши фамилии...

– Это брат, который в Америке, что ли, приехал?
– Справившись с первым экземпляром анкеты, отваливаюсь на спинку стула.

– Угу. Отважился в конце концов... Сейчас с Любой пошел наши супермаркеты инспектировать.

– Хм...

Заполняю второй экземпляр, допиваю чай, но подниматься не тороплюсь. Сергей сидит рядом, крепко сжав в обеих руках свою большую чашку; так сжимают кружку промерзшие люди, вдруг оказавшись в охотничьей избушке, слушая потрескивание дров в камельке.

– Никуда в поход не собираешься?
– спрашиваю.
– Ты вроде говорил про Белое море.

Сергей грустновато улыбается:

– Да я всегда собираюсь. Но что-то не особенно получается в последнее время. Тут такой маршрут наметил по фьордам от Беломорска до Шуерецкого. Мы там с отцом были два раза, но я тогда совсем пацаном был...

– А я с детства в Мезень съездить мечтаю, - говорю в тон ему и тут же самого себя почти стыжу: да зачем врать, что мечтаю?
– раза два приходила блеклая мыслишка - дескать, интересно бы посмотреть старинный и совсем на отшибе город Мезень, тем более что там неподалеку протопоп Аввакум сидел... И, чтоб притушить эту свою внутреннюю пристыженность, задаю Сергею новый вопрос: - Что пишешь-то сейчас?

Он пожимает плечами:

– Пока так... ничего. Может, после Германии... Сейчас мандраж какой-то...

Досиделся до возвращения Серегиной жены Любы и его брата.

– Дмитрий!
– бодро, широко улыбаясь, протянул он мне руку.

Высокий, грузноватый человек лет за сорок. Да, сразу видно, что ему за сорок, но в голосе, одежде, вообще в поведении больше юношеского... Не знаю, может, из-за собственного возраста, но мне в последнее время кажется, что большинство окружающих мужчин выглядят моложе своих лет. Или это на самом деле? Наверняка, ведь вот недавно слышал по радио жалобы одного театрального режиссера: очень трудно сейчас найти актера-мужчину лет сорока, именно мужчину, а не постепенно стареющего юношу, и привел в пример актера Кальныша (или как там его правильно?), единственного сегодня актера-мужчину сорока лет...

Дима весело достает из пакетов "Арбатское" и еще какое-то вино с нерусскими этикетками, ленту сарделек, бледно-желтый, без дырок (костромской, наверное) сыр, соленые огурцы... Люба уже хлопочет с кастрюлями возле плиты.

– Это Роман Сенчин, - уточняет Сергей, - его рассказы я тебе по Интернету тогда посылал.

– Я понял, понял, - кивая мне с симпатией и одновременно вроде как с укоризной, отзывается Дима.
– Очень приятно!..

– И мне, - тоже киваю и пытаюсь широко улыбаться, - очень приятно. Сергей о вас рассказывал.