И Лед стал рассказывать. Выходило, что началось все ранней осенью. Принц Тауншенд вошел в Авостинг и был коронован; вся Дагомея с радостью приветствовала нового монарха. Казалось, что наступали светлые времена. Однако вскоре радости поубавилось: неожиданно умер король Барнегат и судя по всему ему любезно помогли отправиться на небо. Принцесса Хирма исчезла прямо из собственной спальни — и это накануне отъезда в Авостинг, где намечалась пышная свадьба. Каким-то непостижимым образом у власти оказался никому толком не известный советник Барнегата по имени Ден Трешт; чуть позже стало известно, что на самом деле его зовут Ден Гро и самозваному диктатору Дагомеи он приходится не иначе как родным братом. Все чаще звучит слово «Орден», причем привыкли к нему на удивление быстро. Людей, служащих Ордену, много, дисциплина у них завидная, наверняка эти ребята — подпольщики с солидным стажем.

Короче, вскоре почти все, кто верой и правдой служил Барнегату и Данкартену, оказались не у дел, а люди Ордена наводнили все большие города; день ото дня правили они все круче. Знать Данкартена потихоньку стала поступать к ним на службу. Теперь это даже почетно.

Появились светящиеся мечи — сначала их было очень мало, носили их только офицеры Ордена, потом стали доверять и простым гвардейцам.

Лед служил Ордену с середины зимы. Ходил в караул в замке Руэтты, изредка доставлял срочные вести в столицу, Диожам или Байеск. Смысла донесений он зачастую не понимал, зазубривал набор ничем не связанных слов и все. Орден недолюбливал — чужаки все-таки — но отец учил его, что нужно покоряться неодолимой силе, и Лед покорялся. Тем более, что ничего невыполнимого не поручали, а платили всегда исправно и щедро, да не чем-нибудь, а звонкой монетой и это примиряло.

Весной Алгому потряс бунт, во главе которого стоял барон Рой — единственный из знати Данкартена, кто осмелился отклонить предложенную Орденом службу. К Алгоме стянули войска со всей округи и бунт захлебнулся в собственной крови. Барон и несколько его приближенных бежали на север, в Таулект, но их поглотили дремучие пограничные леса; в Дагомее они так и не появились. Поговаривали, что их схватили вездесущие гвардейцы Ордена, но веских доказательств этому никто предъявить не смог.

После смерти Барнегата верхушка Дагомеи заняла выжидательную позицию и ничего против Ордена не предпринимала. Когда же похитили принцессу Хирму, Тауншенд с несколькими верными людьми покинул Авостинг, никому не сказав ни слова. Лишь старому канцлеру Стикамору шепнул: «Войны не начинать!»

Простой люд к Ордену отнесся настороженно: покойный Барнегат был очень популярен и его неожиданная смерть никого не обрадовала. То, что знать быстро переметнулась на сторону пришлых тоже мало кого обрадовало: все помнили, как правил Кейт Гро в Дагомее. Запах людской крови чувствовался тогда даже в Данкартене. Но до открытых выступлений против Ордена пока не доходило. Единственная вспышка — алгомский бунт, но там оружие в руки взяли только воины Роя, горожане же остались лишь зрителями. За что и поплатились: гвардейцы пустили в ход пеломенские шпаги и большая часть города обратилась в обожженные руины. Данкартен замер, затаил дыхание в ожидании дальнейших событий, и похоже, любой толчок извне мог поднять бурю. А бурей пахло, и пахло весьма интенсивно.

Такова была в общих чертах ситуация в стране; Тедди надолго задумался. Пожалуй, за Орденом стоял действительно Пеломен. Это плохо. Тогда он — пилот-истребитель Хобарта, новоявленный диверсант-одиночка — почти бессилен здесь. Но отступать еще рано.

Тем более, что истребители не отступают.

Примерный план действий у Тедди уже сложился. Первым делом — найти принца (пардон — уже короля) Тауншенда, или Хирму. Кого раньше — время покажет. По традиции предстояло пару-тройку раз спасти принцессу из вражеского плена.

Стало быть — в Авостинг, столицу Дагомеи, город на четырех холмах! Там вернее всего отыщутся следы мятежного принца, ныне короля. Может быть, встретится кто-нибудь из команды Энди Махонького. Пожалуй, это лучшие помощники на сегодняшний день.

Лед давно уже храпел, подложив под голову внушительный кулак. Костер догорал; пламя осело на жарких углях и лишь тусклые отсветы мерцали в плотной темени. Где-то скрипела ночная птица, словно проржавевшая шестерня. Задействовав сторожа Тедди провалился в глубокий безмятежный сон.

Короткий предупреждающий толчок комплекта вернул его в дремлющий лес. Костер погас окончательно; зато небо стало мало-помалу светлеть. Значит проспал он часа три. «Сторож» нашарил сканером людей, подкравшихся с севера, о чем и поспешил известить Тедди.

Людей было шестеро. Опустив на глаза линзы ночного видения, пилот разглядывал непрошенных визитеров. Вооруженные; одеты — кто как, значит не гвардейцы Ордена и не ратники Арнея, если это не военная хитрость. Но судя по разномастному оружию — все же не гвардейцы. Те вряд ли бы догадались сменить регулярные королевские мечи на два коротких дагомейских клинка, один узкий западный, пару топоров и огромный боевой молот.

Рассыпавшись неровной цепочкой они крались к стоянке Тедди и Леда. Минут через пять, образовав правильное полукольцо, незнакомцы остановились. Наверное собирались перед решающим рывком.

— Эй, вы там! — громко закричал Тедди, приведя нападавших в немалое замешательство. — Будет прятаться. Выходите. Я вас все равно вижу.

Спустя полминуты двое — один с мечом, второй с топором — показались на фоне сплошной черной стены леса; теперь они стали заметны и без «ночного глаза».

Тедди засмеялся: даже хитрят!