– А, он умер, - ответил парнишка.
– Давным-давно. Лет пятнадцать назад, а может, и двадцать. Какое вам мороженое - шоколадное, ванильное?

Мартин не слушал его.

– Ванильное?
– повторил парнишка.

– Я передумал, - сказал Мартин.
– Я, пожалуй, не стану брать эту содовую.
– Он стал подниматься с табурета и едва не упал, потому что его правая негнущаяся нога на момент оказалась в неловком положении. Табуреты эти не для таких ног деланы, - заметил он с горестной улыбкой.

Парнишка за стойкой поддержал разговор:

– Уж точно. А вас это что - на войне?

– Что?

– Ногу. Вас на войне ранило?

– Нет, - задумчиво ответил Мартин.
– По совести сказать, это я свалился с карусели, когда еще совсем клопом был. Потом неправильно срослось.

– Карусель!
– щелкнул пальцами парнишка - Слушайте, я же помню эту карусель. Ее сломали несколько лет назад.
– Он улыбнулся доброй улыбкой. Но уж было поздно, как я полагаю, а?

– Как это?
– спросил Мартин.

– Я хочу сказать, вам-то уж было все равно. Запоздало.

Мартин медленно оглядел аптеку.

– Очень запоздало, - тихо сказал он.
– Для меня очень запоздало.

Он снова вышел наружу под горячее солнце. Жаркий летний день - 26 июня 1959 года по календарю. Он прошелся по главной улице и вышел из городка, направляясь к заправочной станции, где он так давно оставил свою машину, чтобы ей сменили смазку. Он медленно шагал по пыльной обочине шоссе, чуть приволакивая правую ногу.

На заправочной станции он расплатился, сел в автомобиль, развернул его и поехал назад, к Нью-Йорку. Лишь один раз он оглянулся через плечо на щит с надписью: "Хоумвуд, 1,5 мили". Надпись обманывала. Это-то он знал. Хоумвуд был дальше. Гораздо дальше...

Мужчина высокого роста в костюме от братьев Брукс, сидящий за рулем красного "мерседес-бенца", задумавшись, сжимал руль, направляясь на юг, к Нью-Йорку. Он не очень хорошо представлял себе, что ждет его в конце путешествия. Он знал только одно: кое-что он открыл для себя. Хоумвуд. Хоумвуд в штате Нью-Йорк. До него нельзя дойти пешком...