"10 января.

...Наши вчерашние перипетии кончились довольно неожиданно. Убедившись, что все исчезнувшее оборудование снова находится у причала, мы отправились в деревню. Тут нас ожидал новый сюрприз. Посреди площади, на том месте, где мы оставили подарки и меморандум, лежала красивая циновка, сплетенная из пальмовых волокон. На ней громоздилась куча ответных подарков копченая рыба, тыквы с напитками, рыболовные снасти, миски из панциря морской черепахи и гигантские перламутровые раковины, отливающие на солнце всеми цветами радуги. В одной из раковин торчала свернутая трубочкой записка.

Она была нацарапана по-английски.

Всего три фразы без подписи:

"Справедливейший приветствует гостей и благодарит за подарки. Справедливейший всемилостивейше обещает аудиенцию в полдень через три ночи. Справедливейший просит не делать дырок в острове до встречи с ним..."

Помню, я тотчас же прочитал записку ребятам.

– Ну, вот и хорошо, - обрадовался Джо.

– Если это не попытка оттянуть время, - добавил Питер.

Тоби по обыкновению ничего не сказал, только посасывал свою трубку.

Мы забрали подарки и вернулись в лагерь.

Вечером за ужином Питер задал вопрос, который в равной степени волновал всех:

– Завтра опять начнем бычить, шеф?

– А что ты предлагаешь?
– поинтересовался я.

Питер испытующе глянул на меня:

– Я предлагаю, шеф, изменить место бурения. Начать собирать вышку возле причала. Какая разница, где продырявить этот паршивый остров?

– Место скважины было согласовано с начальством. Древние лавы, а значит, и алмазоносные кимберлиты тут, возле нашего лагеря, вероятно, залегают ближе к поверхности.

– Вы сказали "вероятно", шеф?

– Разумеется! Точно этого никто не знает.

– Ну, вот видите. Значит, все равно, где бурить.

– А если скважина в районе причала вообще не встретит лав?
– не сдавался я.
– Если проектной глубины не хватит и скважину придется остановить в теле кораллового рифа, венчающего древний вулкан? С меня начальство голову снимет...

– Проектной глубины может не хватить и возле лагеря. Мы ведь не знаем толщины рифа.

– Конечно. Но тогда пусть беспокоится начальство.

– Выходит, завтра опять начнем таскать штанги к лагерю?

– Выходит, так, Питер... В конце концов, нам за нашу работу платят. И уж теперь не будем так легкомысленны... Установим круглосуточное дежурство.

– Вопрос, поможет ли оно на этом проклятом острове, - проворчал Питер.

Наконец наступил долгожданный час аудиенции у Справедливейшего...

Чтобы скоротать время ожидания, мы три дня в поте лица снова таскали оборудование от причала к лагерю. Ночью по очереди охраняли лагерь. Ночные гости больше не появлялись. То ли сыграло роль наше предупреждение, то ли островитяне выжидали...

Я не сомневался, что в дальнейшем все будет зависеть от исхода встречи с вождем.

Начали готовиться к ней с утра. Решено было, что на аудиенцию идем вдвоем с Тоби. Питер и Джо остаются охранять лагерь и в случае необходимости придут нам на помощь.

Мы с Тоби побрились, надели чистые рубашки и новые сандалии. Я засунул в задний карман штанов плоский автоматический пистолет. Посоветовал сделать то же самое Тоби. Однако он категорически отказался и объявил, что пойдет без оружия. С собой мы захватили подарки - тропический шлем, авторучку и бутылку коньяка. Все это Тоби завернул в большой кусок яркой ткани и перевязал широкой красной лентой.

– Не беспокойся, Штанга, - сказал на прощанье Питер.
– В случае чего мы с Джо устроим вам вполне приличные похороны...

Тоби молча погрозил Питеру кулаком, и мы пошли.

Признаться, мы втайне ожидали торжественного приема, толпы на площади, танцев в нашу честь. Ничего этого не было. Площадь оказалась пустой. Только стражи в медных касках и расшитых камзолах были на своем посту у входа в коттедж.

Мы с Тоби не очень уверенно приблизились к ним. На этот раз они вытянулись и приложили коричневые кулаки к белым перьям султанов, украшавших каски. Затем один из стражей жестом предложил нам войти.

Не скрою, я вступал в это святая святых Муаи с легким трепетом. Не от страха, нет... Скорее из любопытства. И, кроме того, за трехнедельное пребывание на острове я проникся невольным уважением к недосягаемому и таинственному властелину, подданные которого, без сомнения выполняя его волю, так блестяще разыграли нас.

Мы с Тоби поднялись по нескольким ступеням на открытую веранду и вошли в коттедж.

Убранство первой комнаты поразило нас. Оно было вполне европейским. У окна стоял низкий столик. На нем графин и несколько хрустальных бокалов. Возле стола низкие плетеные кресла. На полу и на стенах яркие цветные циновки. Повсюду ослепительная чистота.