– А кто не знал? Не сбивайте меня. Думаю - Матвей, но вспомнил, что егерь-то в район собрался. Кто ж палит? Матвей - мужик сердитый, не дай бог его оружие в руки взять. Посмотрели б вы, как у него глаза кровью наливаются! Ну, я пошел на выстрел. Идти пришлось недолго.

– С осторожностью или напрямик?

– Выслеживать не собирался.

– И что же?

– Наткнулся на старика. Усаживается на осла, в руке карабин.

– Что он сказал?
– нетерпеливо спросил Сосновский.

– Ничего он мне не сказал, потому что я ничего не спрашивал.

В словах Валерия промелькнула неуверенность, сомнение в том, что его правильно поймут.

– Тебя не удивило, что стреляет Демьяныч, да еще из чужого карабина?
– Сосновский повернулся к Мазину.
– Старик проповедует: "не убий" живую тварь, а тут с карабином!

– Слишком удивило. Пока соображал, он на ишака взгромоздился и отчалил.

– Не заметив вас?

– Я, док, стоял за деревом.

– Куда он дел карабин?

– Увез.

– Открыто?

– Разве его спрячешь? Не иголка. В карман не поместится.

– Резонно. А дальше?

– Пошел домой, тут и узнал, что стреляли-то в вас. Снова удивился.

– Кто вам сказал?

Валерий усмехнулся непонятно:

– Кушнарев сообщил.

– Интересно, с какой целью?

– Не ведаю. Глубокомысленно плел, с подходами и намеками.

– На что намекал?

– Сволочь!

– А если без эмоций?

– Пожалуйста! Меня подозревает.

– Не горячитесь, Валерий! В такой запутанной ситуации можно заподозрить кого угодно. Кушнарев - вас. Вы - пасечника.

– Я видел его с карабином. Больше я ничего не сказал. А кого подозреваю, дело мое.

– Напрасно ты не подошел к нему. Возможно, он объяснил бы свое поведение, - вставил Борис Михайлович.

– Хотел бы послушать.

– Возможен и такой вариант, - предположил Мазин.
– Стрелял не Демьяныч, а... ну Икс, скажем. Выстрелил и бросил винтовку на тропе. Пасечник проезжал и увидел ее.

– Свежо предание, но верится с трудом...

– Значит, вы допускаете, что Демьяныч мог стрелять. Не утверждаете, но допускаете. Почему? Известно, что пасечник не берет в руки оружия, что он стар и, вероятно, не такой уж отчаянный человек - наконец, у него нет видимых оснований желать моей смерти. Это говорит в пользу Демьяныча, не так ли? И все-таки вы допускаете противоположное. Повторяю: почему? Есть ли у вас какие-то еще, неизвестные нам с Борисом Михайловичем основания? Или вас запугала путаница с ножом и подозрения Кушнарева, вы нервничаете и ищете алиби?

Валерий покусал верхнюю губу.

– А вы не из простаков, доктор. Может быть, это вы прокурор? Что-то вы в нашей беседе на допрос сбиваетесь. Не нравится мне это. Я сам к вам пришел.

– Важно понять, зачем вы пришли и с чем, с какой целью.

– С чем, я выложил. А вот зачем, ответить трудно. Предположим, вы мне симпатичны, и я не хочу, чтобы вас подстрелили.

– Спасибо. Уверен, что в вашей иронии есть доля серьезного. Но не все вы сказали. Что-то еще у вас на душе осталось.

– Душа, док, - загадка. Особенно славянская. Оставим ее. И пасечника тоже. Нет у меня улик против него. Но он мне не нравится. Финиш.

– Откуда финиш, Валерий? Четверть дистанции.

– Я сошел с дорожки.

– А нам что делать?

– Бегайте. Можете забежать к старику и поинтересоваться его похождениями.

– Вы и утром его подозревали? Во время нашего разговора в хижине? спросил Мазин.

Художник вспылил:

– Я вам отвечал! Помните, что я отвечал? Никаких предположений! Я к вам не с догадками пришел, а с фактом. Не устраивает он вас - разрешите откланяться.

Он круто повернулся на каблуках, оставив на полу комок грязи, прилипшей к подошве, и вышел из домика.

– Нервный юноша, - проговорил Игорь Николаевич, раздумывая.
– Старика он подозревает. И не подошел к нему в лесу, потому что выслеживал, хоть и не нравится ему это слово. А зачем было следить, если он не знал, что стреляли по человеку в хижине? Не знал? Мог и не знать. Такие ребята легко заводятся. Но материал он нам подбросил. Куда только его употребить? И как систематизировать? Может быть, в самом деле спросить у Демьяныча? Он приглашал меня на чашку чаю.

– Постой. А что плел Валерий об отравлении?

– Это от избытка воображения. Сначала предостерег, потом говорит: зайди! Непоследовательно. Однако зайти придется. Не понимаю, зачем было старику тащить с собой карабин?..

Пасечник увидел Мазина в окно и гостеприимно распахнул дверь.

– Решились, Игорь Николаевич?

– Соблазнился чаем.

– Чаек готов. Он у меня всегда готов. Присаживайтесь.

– Как сапоги, Демьяныч?

– Великоваты сапожки оказались. Портянку подворачивать приходится. Не будет ли неловко, если я их егерю уступлю? Нога у него побольше...