Надо было искать выход. И мы его нашли. На одном из самолетов установили радиостанцию. Перед началом боевой работы его экипаж шел в район цели и разведывал погоду. Оттуда он подробно докладывал по радио метеорологическую обстановку. С учетом ее командир и принимал решение: поднимать ли в воздух весь полк или выполнять боевую задачу несколькими экипажами.

Еще один самолет, оборудованный радиостанцией, был выделен для корректировки артиллерийского огня в дневное время. Таких задач мы еще ни разу не выполняли. Это новшество, как любое другое, таило в себе много неясного.

Первыми на корректировку отправились заместитель командира эскадрильи капитан Зинченко и штурман Самсонов. Несколько раз они на бреющем пересекали линию фронта и уходили на три - шесть километров в глубь обороны противника.

Во время одного из полетов экипаж натолкнулся на такой сильный огонь вражеской зенитной артиллерии, что Зинченко не решился лететь дальше и возвратился на свой аэродром. Возмущенный Самсонов доложил об этом в штаб армии. Генерал Кондратюк, расценив поступок Зинченко как попытку к невыполнению задания, приказал ему вернуться в полк, а вместо него потребовал выслать надежного летчика. Решение командующего было передано командиру нашего полка. На следующий день Воеводин срочно вызвал меня к себе.

Это было 7 декабря. После напряженной летной ночи мы спали мертвецким сном. Но прибежавший в общежитие посыльный безжалостно разбудил меня:

– Товарищ старшина! Вас срочно вызывает командир полка:

Я с трудом поднялся, протер глаза. От усталости ныло все тело, голова была словно чугунная.

– А зачем? - спросил я, зная, что Воеводин не любит беспокоить людей во время отдыха.

– Не знаю, - ответил посыльный. - Наверно, полетите куда-нибудь. Приказано сейчас же готовить самолет.

Быстро оделся и побежал к командиру полка. Он встретил меня приветливо.

– Знаете, зачем я вас вызвал, товарищ старшина? Хочу поручить вам важное и ответственное задание: корректировать огонь нашей артиллерии в дневное время и вести наблюдение за полем боя. Сегодня, с наступлением темноты, вы со штурманом должны вылететь в Толокнянец.

Каждый из нас ожидал, что может быть послан на такое" задание. Но чтобы вот так, сразу, без подготовки - этого я не предполагал. И, разумеется, заколебался.

– Товарищ полковник! Я летал на связь и на разведку, бомбил, разбрасывал листовки, возил питание и боеприпасы. А вот корректировкой не занимался. Видимо, не справлюсь с таким заданием...

– Я еще не кончил, товарищ старшина. Вы слишком рано начали волноваться! - повысил голос Воеводин. - На аэродроме Толокнянец вы встретитесь с представителем штаба артиллерии одиннадцатой армии и получите от него подробный инструктаж. С этого момента будете находиться в распоряжении начальника штаба артиллерии, выполнять его задания.

– Ясно, товарищ полковник! - твердо ответил я. - Разрешите взять к себе штурманом лейтенанта Зайцева. Он уже опытный, и, главное, мы с ним сработались.

Я очень обрадовался, когда Воеводин, подумав, сказал:

– Согласен. Прошу вас только, товарищ Шмелев, как можно серьезней отнестись к заданию. И себя берегите. Вернувшись в общежитие, я разбудил Зайцева:

– Леша, вставай! Дело интересное есть. Зайчик быстро оделся. Мы вышли на улицу, и я рассказал о разговоре с Воеводиным. Алексей сразу оживился:

– Это здорово! Что ж, поработаем вместе с артиллеристами.

Вечером мы вылетели в Толокнянец. В задней кабине сидели Зайчик и техник звена Евгений Дворецкий.

Прилетев в назначенный пункт, мы приземлились на небольшой площадке, оборудованной позади колхозных сараев. С трех сторон ее окружал лес, в котором находились капониры для самолетов.

Трудолюбивый и расторопный Дворецкий стал готовить машину к боевому вылету, а мы с Алексеем направились в Толокнянец. Штаб 11-й армии размещался в землянках, вырытых в овраге за деревней.

Разыскали начальника разведотдела штаба артиллерии майора Мельникова и доложили ему о прибытии. Он очень обрадовался. Его помощник капитан Ростовцев поинтересовался, приходилось ли нам раньше корректировать огонь артиллерии. Мы признались, что дело это для нас новое. Тогда артиллеристы сразу же стали объяснять организацию и способы ведения корректировки. К концу беседы мы уже кое-что усвоили, у нас появилась уверенность в своих силах.

В штабе артиллерии армии мы пробыли несколько дней. Изучили некоторые документы, ознакомились с рядом журнальных статей, в которых освещались интересующие нас вопросы. Потом отправились в 1235-й пушечный артиллерийский полк, с которым нам предстояло вести боевую работу. Командовал им полковник Пастух.