– Не думаю, - сказал я решительно.

А что мне оставалось?

(Опять!)

Жать дальше на Танюшу не имело смысла - ни в

смысле получения от нее добавочной информации, ни по линии предупреждений. Схватывала она с полуслова, а излишнее давление могло вызвать обратный эффект. Куда более сложным был вопрос, делиться ли мне полученными сведениями - и с кем? У меня были все основания не связываться с ньюйоркской полицией - скорее бы предпочел Бориса Павловича с его частным сыскным агентстом на базе бывшей гэбухи. Но между ним и мной Нептун катил атлантические воды, и по сравнению с оным пространством Нью-Брунсвик, из которого я только вернулся, был рукой подать. Уложив Танюшу и прикрыв из предосторожности дверь, набрал Жаклин, пусть и был риск - даже двойной: во-первых, могла не поверить, как я Танюше, а поверив - это во-вторых могла обернуть полученную информацию против меня. Так и не понял, какие выводы сделала моя собеседница на другом конце провода, но выспрашивала она меня более пытательно, чем я - Танюшу.

– Я не могу вам сказать больше, чем знаю сам!
– не выдержал я, уже жалея, что позвонил.

Жаклин поразило то же, что меня - обнаруженное Танюшей сходство между двумя русскими в Фанди и сидящими в машине филерами. И тут я вспомнил, что и на стоянке в Фанди, когда мы вернулись без Лены, стоял черный "мерс", который, как мне показалось тогда, я видел не впервые.

Сказал об этом Жаклин, пояснив, что мерседес - любимая иномарка новых русских.

Ее предложение приехать и лично допросить Танюшу было отвергнуто любящим отцом бесповоротно.

Даже обрадовался, когда оператор нас перебил. Оказалось, меня добивался "Уэстерн Юнион". Через минуту вернулся к Жаклин и продиктовал ей полученную из Парижа телеграмму без подписи: "Береги Танюшу". Она сказала, что немедленно свяжется с ФБР и ньюйоркской полицией, а через Интрепол - с парижской. Вынужден был согласиться, хоть и представил гипотетические возражения Лены. Мои собственные контрвозражения Лене, которые мне теперь некому было высказать, сводились к тому, что когда задействовано столько сил, можно быть спокойным за Танюшу - одному мне за ней не уследить. На ставку было поставлено все, что у меня оставалось - ведь я и женой пожертвовал, чтобы сохранить дочь. Недолго посомневавшись, дал Жаклин питерский телефон Бориса Павловича, пояснив в общих чертах что к чему: бывшая российская гэбуха должна знать о русских мафиях больше, чем ФБР. Под конец Жаклин огорошила меня вопросом:

– А вы сами-то верите, что ваша дочь видела Лену?

– Вроде бы вчера мы с вами ее похоронили. Или я ошибаюсь? Это не я лично опознал объеденный морскими хищниками женский труп и подозреваюсь в убийстве жены?

– Почему не рассказали об этом дочери?

Тут до меня дошло, куда она клонит.

– Как же, помню. Вчера вы буркнули что-то о заговоре.

– Совместно с женой. Зачем - не знаю, но, положим, ей было необходимо исчезнуть, и вы ей в этом поспособствовали.

– Утопив ее в Фанди?

– Или сделав вид, что утопили. Или сама утопла, но понарошку.

– А как же труп?

– Труп - чистая случайность. Как нос Клеопатры.

– Нос Клеопатры?

– Пример Паскаля по поводу роли случайности в мировой истории. Будь нос Клеопатры покороче - лицо мира было бы иным.

– Хорошо сказано, но какое отношение это имеет к нашей истории?

– С трупом вам просто повезло. Его могло и не быть. А так - верняк. Смерть вам обоим подходит еще больше, чем исчезновение.

– Нам?

– Вам и вашей жене.

– Вы думаете, что проницательны, а скорее изобретательны, - сказал я. Собственную выдумку принимаете за реальность.

– Это не выдумка, а рабочая гипотеза. Один из вариантов: инсценировка собственной смерти. Почему бы и нет?

А коли так, то вы с женой добились чего хотели.

– Не рабочая версия, а экстраваганза, - сказал я, прощаясь.
– Это уже из области литературуры, а не криминалистики. У Льва Толстого есть даже пьеса с подобным сюжетом - так и называется "Живой труп". А может, настоящее ваше призвание - писать романы, а не вести следствие? Тем более, у вас есть великий однофамилец.

– Почему однофамилец? В прямом родстве. Виктор Юго - мой прапрапрадед.

– А Жорж Сименон вам случайно не родственник?

Кладя трубку, я все еще слышал ее смех. Что ж, чувства юмора не лишена, а это не так уж плохо в моей ситуации. Досадно, что у нее также хорошо развитый нюх. Как охотничий пес. Будь у Жаклин, а не у Клеопатры, другой нос, наша история приняла бы, возможно, иные очертания. Самый тонкий расчет разбивается о такие вот ненужные случайности: нюх мадемуазель Юго, труп беременной девушки. Или наоборот - укрепляется с их помощью? Да и что такое случай как не анонимное вмешательство все того же Великого Инкогнито. В закономерностях Бог проявляется явно, а в случайностях - тайно. Лично я предпочитаю тайного Бога.

А что если сознаться в убийстве, пока не поздно?

Противоречивые чувства одолевали меня. Я так и не знал, как реагировать на сообщение Танюши. Радость, страх, надежда, отчаяние. Лена спаслась тогда, но выдала себя сейчас, попавшись в западню, расставленную ей мерзавцами. Удастся ли ей улизнуть от них снова?

8.

Проследив ее до самого конца, сделал круг и припарковался на деревянной пристани. Мимо китобойного музея и масонского храма, мимо старинного кладбища на пригорке, мимо увитой плющом заброшенной фабрики, откуда повеяло сладким ароматом глициний, а вот и двухэтажный, потрепанного вида дом, куда нырнула Лена, оставив нашу "тойотушку" в двух кварталах от. Засел в кустах напротив и установил наружное наблюдение. Интересно, братец уже на месте или Лена его опередила?