– Случайно, - ответил шкипер с квадратной бородкой.
– А ты улетаешь?

– Я должен лететь.

– Почему?

– Что намечено, надо выполнять, - ответил Андре.

– Понимаю, - сказал Галшолд и стиснул его руки своими мозолистыми лапами.

После этого Андре подошел к гондоле и вскарабкался на ее крышу-палубу.

Мы со Стриндбергом заняли места рядом с ним.

Андре скомандовал в рупор, чтобы отвязали веревки и ремни, опоясывавшие шар посередине.

Оболочку начало сильно бросать из стороны в сторону.

По команде Андре мы со Стриндбергом обрубили веревки, на которых были подвешены к кольцу мешки с полутора тоннами песка.

"Орел" приподнялся на полметра, дальше его не пустили три причальных каната.

Лихорадочная деятельность в эллинге сразу прекратилась. Все замерли на своих местах.

Теперь главное было выбрать нужный момент, уловить десятые доли секунды относительного затишья между штормовыми порывами.

У каждого из причальных канатов стоял матрос с остро наточенным тесаком. Андре вкратце повторил им в рупор свои наставления.

Мы со Стриндбергом приготовились поднять три паруса нашего "Орла".

Мощный порыв ветра прекратился, воцарилась полная тишина. Пора.

– Внимание!
– крикнул Андре в свой рупор.
– Раз, два, три, руби!

Три тесака взметнулись и разом упали вниз. Несколько секунд аэростат не двигался, как будто неожиданная свобода застигла его врасплох.

– Наконец, - тихо произнес Стриндберг.

У него были слезы на глазах.

Андре стоял бледный, с каменным лицом, губы плотно сжаты, глаза полузакрыты.

Как только "Орел" пошел вверх, я начал ставить паруса.

Эллинг стал уходить вниз, я услышал крики "ура" и голос Андре, усиленный рупором.

– Да здравствует наша Швеция!

Собравшиеся - офицеры, матросы и норвежские зверобои - ринулись к выходу из эллинга, их голоса слились в сплошной гул, в котором различались только наиболее энергичные выражения.

"Орел" медленно и величественно шел вверх.

Только он приподнялся над брезентом у южной стены, как новый порыв ветра бросил его на восточную стену.

Гондола тоже ударилась о стену, от сильного толчка Андре выронил рупор, и он упал на пол эллинга. Еще несколько секунд, и мне открылся вид на юг, мы благополучно вышли из эллинга и поднялись на высоту около пятидесяти метров.

Ветер свистел в ушах, флаги расправились, паруса наполнились, сопротивление балластных тросов и гайдропов оттянуло гондолу слегка назад по сравнению с шаром.

Несмотря на ветер, я отчетливо слышал голоса и шаги бегущих внизу людей.

Стриндберг явно позабыл о своих штурманских обязанностях, увлекшись фотосъемкой нашего старта.

Андре стоял все на том же месте.

Нас несло над заливом Вирго.

Гайдропы и балластные тросы рассекали воду, словно форштевень быстроходного судна.

– Наконец-то летим, - сказал Стриндберг, - кончилось это проклятое ожидание!

– Мы идем слишком низко, - обратился я к Андре.

Он ничего не ответил.

"Орел" начал вращаться вокруг своей оси, и парус вдруг очутился с наветренной стороны.

Аэростат быстро пошел вниз.

Паруса размещались так, чтобы тянуть шар вверх, - пока они находились под ветром. Но шар сделал пол-оборота и паруса потянули его к воде.

Стриндберг что то крикнул, Андре переводил растерянный взгляд с гайдропов на шар.

Убрать паруса было потруднее, чем поднять. Не дожидаясь приказа, я полез на снасти выше стропового кольца.

Через несколько секунд гондола ударилась о поверхность воды.

Вися на сети, я видел, как Андре и Стриндберг в панике сбрасывают балласт, мешок за мешком.

Я окликнул их. Они меня не услышали, хотя я до сих пор различал голоса людей на Датском, слышал даже работу весел на двух лодках, которые были спущены на воду и полным ходом шли по проливу вдогонку за нами.

Возможность воздушных ям, в которые мог провалиться шар, предусматривалась и не раз обсуждалась нами, но мы никак не ждали, что гондолу прижмет к воде.

Убрав паруса, я спустился на палубу.

"Орел" снова шел вверх с нарастающей быстро той.

– Что случилось?
– спросил я.

– Мы потеряли две трети гайдропов, - ответил Андре - Муфты раскрутились, все три.

Под нами был Голландский мыс с могилами зверобоев.

Теперь "Орел" представлял собой свободно парящий, неуправляемый аэростат.