Прощаясь, Рембо заметил:

–В твоем заказе присутствует книжный компонент. Заметил? – Мне показалось, пока мы шли к выходу, он все время обдумывал эту мысль.

–Ты считаешь…

Вообще-то я тоже чувствовал присутствие литературного флера…

Девушка каким-то образом оказалась связанной с издательством, прославившимся изданием полицейских романов, Арзамасцев тоже испытывал болезненное влечение к остросюжетному жанру. Он прислал мне детективы Алекса Аусвакса. Другой английский криминальный том Мериэн Бэбсон «Очередь на убийство» постоянно находился на столике у девушки…

Все это было неспроста.

Но пока я был не в силах дать этому объяснение…

Из ресторана я поднялся вверх по лестнице на балкон Большого зала, заглянул вниз. Очень давно в День Советской милиции с этой сцены я читал свое «Дело о снегопаде в Перу».

Рассказ имел успех.

Я стоял на трибуне, на которой в разное время стояли многие известные авторы детективов, начиная с Аркадия Адамова…

Был «Вечер начинающего».

Второй в афише значились моя фамилия и должность.

«О/уполномоченный отделения милиции на Павелецком вокзале…»

Я пришел вместе с Рембо. Меня не смущала бьющая в глаза собственная непристижность…

«Маэстро, я стою на этой сцене!..»

Потом неизвестный автор в милицейской газете «Петровка, 38», публикуя отчет о вечере, оживил текст придуманной им подробностью: «От волнения у старшего опера уголовного розыска мгновенно взмокли волосы на затылке…»

Я действительно волновался.

В зале было много молодых авторов и несколько маститых литераторов, поднявшихся по какой-то причине снизу, из ресторана. Но еще больше было людей из сферы обслуживания – заведующих секциями, продавщиц, банщиков, с которыми писъменники во времена дефицита расплачивались билетами в свой писательский клуб за докторскую колбасу и лезвия «Нева»…

Налюбовавшись ностальгической картиной, я мимо бюро обслуживания писателей снова возвратился вниз.

Писательский дом был еще жив, хотя жизнь эта едва теплилась в его когда-то шумных престижных стенах, наполненных бурливыми тусовками, презентациями, встречами в Каминном, Малом и Большом залах.

Бизнес повытеснил писателей. Повсюду виднелись вывески незнакомых фирм. «Сан-экспресс», «Консойл», «АйРИ»…

Внешне все выглядело благополучно.

На видном месте висело публичное порицание известному прозаику и запрещение появляться в течение двух месяцев в Доме за неэтичное поведение…

Членам клуба по-прежнему рассылали месячные календари мероприятий, проводили писательские собрания. Но календари, выглядевшие сегодня богаче и лучше оформленными, наделе маскировали бедность мероприятий, растерянность и отсутствие заинтересованности письменников в своем сообществе…

В вестибюле среди объявлений мое внимание привлекло одно – о намечавшейся презентации книги прилетевшего из США Юза Алешковского…

Объявление напомнило о ставшем уже хрестоматийным анекдотичном случае, происшедшем с ним в Дубовом зале ресторана много лет назад, можно сказать, в нашем с Рембо присутствии – мы в это время сидели в Пестром зале.

Один из членов правления ЦДЛ ужинал в тот день в гордом одиночестве. А неподалеку с компанией гулял Юз Алешковский, который, как известно, провел энное количество лет в местах не столь отдаленных, и с его столика до члена правления, естественно, время от времени долетал громкий трехэтажный мат и все остальное, что сопровождает здоровую русско-еврейскую пьянку. Досточтимого члена правления скоро вывел из себя этот бардак, он подозвал мэтра и громко, чтобы все могли его слышать, начал выговаривать:

– Всю неделю работаешь, как каторжник. Устаешь, наломаешься. А когда в кои-то веки вдруг удастся выбраться к себе в Дом, какая-то шпана…

Моментально рядом возник Юз Алешковский:

– Что же ты, падла, такого написал, что так устал?!

У меня возникло чувство, словно я прощаюсь со зданием, где прежде бывал довольно часто и с которым когда-то даже связывал свои ранние литературные амбиции.

Здесь, в вестибюле, я встретил как-то одного из крупнейших российских писателей, автора романа, название которого о многом мне говорило, – «Печальный детектив».

У меня было собственное мнение по поводу того, кто явился прототипом главного персонажа романа…

Герой «Печального детектива» был заместителем начальника уголовного розыска, как и я. Он работал на железке – в милиции на железнодорожном вокзале. С этим тоже ясно. Детектив обслуживал автоматические камеры хранения, которых сейчас уже нет по причине их уязвимости для жуликов и возможности использования террористами. Кому, как не мне, было известно о них все. Глупые электронные роботы, которые одинаково служили каждому, кто знал набранный внутри шифр, независимо от того, сам ли он его набрал, подсмотрел, списал или подслушал…