Хлястик повертел книги, прочитал вслух названия, ловко пустил сквозь зубы длинную струю и спросил ломким голосом:

– Ты чо, все прочитал? Я тебя тут кажен день вижу.

Хлястик жил неподалеку, и отсюда, с крыши, была видна его засыпушка с подслеповатыми оконцами и облупленными стенами с остатками известковой побелки.

– Читаю, - ответил Данилка.

– Ты, поди, и шкелет поэтому. Как туберкулезник.

Данилка смутился. Он действительно за это лето исхудал. Отец говорит - от роста, а мать - от чтения.

– Это про чо?
– Хлястик ткнул пальцем в "Робинзона Крузо".

Данилка сказал: про путешественника, который попал в кораблекрушение на необитаемый остров и жил там один много лет, и что у него был говорящий попугай. Хлястик с интересом слушал и вдруг спросил:

– Ты попугаев живых видал?

– Не-е.

– Я тоже не видал, - с сожалением признался Хлястик, и это как-то сблизило их.

Данилка даже обрадовался, что оба они не видели попугаев.

– Валяй дальше!
– приказал Хлястик.

Данилка взахлеб продолжал рассказывать о приключениях Робинзона Крузо и о его жизни на острове.

– Стоп!
– басом прервал Хлястик.
– Сам прочитаю, я ее беру.

У Данилки оборвалось сердце. Все, накрылась книжечка! Хлястик даже разрешения не спрашивает. Какое тут разрешение - хорошо еще, по сопатке не дает!

– Это не моя книга, - робко заикнулся Данилка.
– Из библиотеки.

– Ну и чо?
– равнодушно спросил Хлястик.

Данилка растерянно заморгал.

– А давай вместе читать, - вдруг пришла счастливая мысль.

Хлястик удивленно посмотрел на него:

– Вместе?

– Ага! Где непонятно будет, я расскажу. Я ее три раза читал.

Хлястик нерешительно пожал плечами, а Данилка, чувствуя его колебания, ринулся в атаку. Надо же было как-то спасать книгу! Он стал горячо убеждать Хлястика, что здесь, на сарае, очень здорово читается, и что он эту книгу знает как пять своих пальцев, и если что будет Хлястику не совсем ясно, то он растолкует все до нитки.

– Да мне на вокзал надо.
– В голосе Хлястика слышалась неуверенность.
– И курить у тебя нету.

Данилка знал, зачем Хлястику надо на вокзал.

– "Владивосток - Москва" еще не скоро. А курить я тебе принесу, пообещал Данилка.

– Чеши, - милостиво разрешил Хлястик.
– Ты мне нравишься, отрок!

Данилка смотался домой, поюлил перед матерью (если бы она знала, с кем сидит ее сын на крыше!), вытянул из отцовского стола две папиросы. На крыльце он потоптался - может, леший с ними, с книгами! А то еще этот бандит возьмет да и набьет морду ни за что ни про что. Может, воспользоваться случаем и не возвращаться на крышу? Но он тут же устыдился своего предательства друзей-книг. Данилка бежал к сараю, и его не покидала мысль, что на крыше никого уже нет и книги - тю-тю! Но Хлястик оказался на месте и читал "Робинзона Крузо".

– Здорово!
– встретил он Данилку совсем не грозным взглядом.
– Буря какая! Ты море видал?

– Не-е, - охотно сознался Данилка, зная, что и Хлястик не видел. Да и где было видеть море - оно отсюда за тысячи верст!

– Вот бы посмотреть! Хоть бы глазком! А?
– сказал Хлястик, и Данилка увидел, что лицо его совсем не хулиганское, а просто мальчишеское, с веснушками на носу, с голубыми глазами и щербатым ртом.

Хлястик закурил папиросу, выпустил дым носом, предложил курнуть Данилке, и тот не посмел отказаться, но, затянувшись, закашлялся трудно и надолго.

– Не привыкай, - по-взрослому наставительно сказал Хлястик.
– Отрава.

Они читали в тот день долго. Хлястик время от времени отрывался от книги, глядел на Данилку ясными глазами и восторженно восклицал:

– Во здорово! На всем острове один - и не боялся.

– Здорово!
– охотно соглашался Данилка, снова - уже в который раз! переживая приключения Робинзона.

Сунулись было на крышу дружки Данилки. Увидев Хлястика, остолбенели.

– А ну, брысь отседа!
– процедил сквозь зубы Хлястик.

Мальчишки горохом сыпанули вниз. Яшка-адъютант было замешкался - не от храбрости, от удивления.

– Кому сказано!
– взъярился Хлястик, и голос его опять сорвался на фальцет.
– А то мордой об дорогу - все конопушки растеряешь.

Яшку-адъютанта как ветром сдуло. Данилка видел, как пацаны лупили от сарая, озираясь на бегу. Потом их онемевшие головы торчали, как тыквы, на соседских крышах - пацаны ждали, чем все это кончится. Они были уверены, что Данилка влип.

А Данилка и Хлястик читали, потом лежали и глазели в небо. Хлястик курил, а Данилка рассказывал про дальние моря, о которых вычитал, про тропические острова и страны, про корабли под парусами и знаменитых капитанов. Хлястик слушал, а потом заявил, что как только подшибет хорошую деньгу, так укатит на море - там, сказывают, не жизнь, а малина: тепло, светло и мухи не кусают.