Комиссия Думы, в тот взбудораженный общественный момент, заключила о "расстреливании населения", - но через 20 лет в советском сборнике читаем (всё равно тот "старый режим" не вернётся, не оправдается, вали волку на холку): происходило "убивание гвоздями целых семей, выкалывание глаз, вырезывание языков, раздробление детских голов и т. п."168. А роскошный, иллюстрированный, на меловой бумаге, за границей изданный освобожденческий сенсационно-разоблачительный фолиант "Последний самодержец" (уверенно заключая вперёд, что Николай II будет "последний") предлагает такую версию: погром "настолько инсценировался, что представилось возможным описать программу первого дня в берлинских газетах; таким образом, за два часа до начала погрома в Белостоке берлинцы могли ознакомиться с событием"169. (Если что-то и было в берлинской газете - так не отсвет ли замыслов Гроссмана-Рощина?)

Да ведь довольно нелепо было бы для российских властей сочинять и поощрять еврейские погромы в те самые месяцы, когда русские министры обивали западные финансовые пороги в поисках займов. Вспомним, что Витте и без этого трудно было получить заём от неблагожелательно настроенных (из-за положения евреев и еврейских погромов) Ротшильда "и других больших еврейских домов"170, за исключением берлинского Мендельсона. Ещё в декабре 1905 русский посол в Лондоне Бенкендорф предупреждал своего министра: "Ротшильды твердят повсюду... что русский кредит в настоящее время стоит очень низко, но будет восстановлен немедленно по разрешении еврейского вопроса"171.

И в начале 1906 Витте опубликовал обещательное правительственное сообщение, что "коренное решение еврейского вопроса является делом народной совести и будет разрешено Думой, до созыва которой будут отменены неоправдываемые обстоятельствами времени наиболее стеснительные ограничения"172. И он упрашивал виднейших петербургских евреев, чтобы представительная делегация евреев посетила Государя, обещал им самый милостивый приём. Приглашение это обсуждалось на съезде представителей провинциальных комитетов Союза Полноправия - и после горячей темпераментной речи Ю. Б. Бака (издателя "Речи") постановлено было отказать царю в депутации российского еврейства, лишь послать меньшую рангом к Витте, не с ответом, а с обвинением: "ясно и недвусмысленно" заявить ему, что волна погромов организована "по инициативе и при поддержке правительства"173.

После двух лет революционных сотрясений в России взявшие верх в российском еврействе вожди не хотели и думать о дальнейшем добывании еврейского равноправия прежней постепеновщиной. Себя они ощущали на победном гребне - и не нуждались идти к царю верноподданными просителями. Да они и гордились уже явленной отвагой еврейской революционной молодёжи. (Надо представить всю мнимую незыблемость старой императорской армии, чтобы ощутить эту сцену, как перед строем Ростовского гренадерского полка - его командира полковника Симанского арестовывает еврей вольноопределяющийся!) А что?
– может быть, эти революционеры вовсе и не совершили "национальной измены", как обвинял Дубнов, а были-таки правы?
– после 1905 года сомневались теперь осторожные и состоятельные евреи.

Каким же был итог 1905 года для всего российского еврейства? С одной стороны, "революция 1905 г. принесла в общем итоге положительные результаты... [она] дала евреям, не имевшим ещё гражданского равноправия - равноправие политическое... Никогда не стоял еврейский вопрос так благоприятно в общественном мнении, как после "Освободительного движения""174. Но, с другой стороны, после сильного участия в революции евреев - теперь уже всех евреев тем больше отождествляли с ней. В. Шульгин в 1907 с трибуны Государственной Думы предлагал констатировать в резолюции: "...западная половина России от Бессарабии до Варшавы кишит ненавистью к евреям, которых она считает главными виновниками всех бед..."175.

И это находит косвенное подтверждение в усилившейся еврейской эмиграции из России. Если ещё в 1904 и 1905 мы видели рост в эмиграции главным образом мужчин средних лет, то, начиная с 1906, она сильно взросла во всех слоях еврейства. Вот когда она действительно сдвинулась: не от погромов 1881-82, а от погромов 1905-06. Теперь - только в Соединённые Штаты эмигрировали из России: в 1905-06 - 125 тыс., в 1906-07 - 115 тыс.176

Одновременно же с тем, пишет Б. И. Гольдман, "в короткие годы бури и натиска высшие учебные заведения не придерживались строго процентной нормы для евреев, и появившиеся в результате сравнительно значительные кадры еврейской профессиональной интеллигенции, с большей ловкостью, чем русская, завоёвывавшей рынок и далеко не всегда отличавшейся строгостью нравов в этой конкуренции, - создали представление о "еврейском засилии" в области умственного труда"177. А "в составленном в 1906 в министерстве народного просвещения "Проекте университетов" вообще ничего не говорилось о процентной норме". В 1905 студентов-евреев в России числилось 2247 (9,2%), в 1906 их было 3702 (11,6%), а в 1907 - 4266 (12%)178.

В опубликованной 25 августа 1906 правительственной программе реформ обещалось рассмотреть, какие ограничения для евреев "как вселяющие лишь раздражение и явно отжившие" могут быть немедленно отменены.

Но в то же время российское правительство было сильнейше обескуражено и самой революцией (растянувшейся ещё на два года разлитого и просто уголовного террора, едва удержанного Столыпиным) - и яркой заметной долей евреев в этой революции.

Раздосадованные не только этой раздёрганной революцией, но ещё и обиднейшим поражением в японской войне, петербургские верхи всё же поддавались соблазнительно простому объяснению, что Россия ничем органически не больна, что вся революция, отначала и целиком, есть злобная еврейская затея и часть мирового иудо-масонского заговора. Всё объяснить единою причиною: евреи! Давно была бы Россия в зените мировой славы и могущества, если бы не евреи!

И этим близоруким, удобным объяснением вельможные круги ещё бесповоротнее определяли своё близкое падение.

Суеверная убеждённость в исторической силе заговоров (хотя бы такие и состаивались, частные или общие) совсем упускает из виду главную причину неудач отдельных лиц или государственных образований: человеческие слабости.

Наши русские слабости - и определили печальную нашу историю, под уклон от бессмыслицы никонианского раскола, жестоких петровских безумств и уродств, и через национальный обморок послепетровской чехарды, вековую трату русских сил на внешние, чужие задачи, столетнее зазнайство дворянства и бюрократическое костенение сквозь XIX век. Не посторонний заговор был, что мы покинули наше крестьянство на вековое прозябание. Не посторонний заговор был, что величавый и жестокий Петербург подавлял тёплую малороссийскую культуру. Не посторонний заговор был, что по четыре министерства не могли рассудить, кому же из них принадлежит какое-нибудь дело, и годами изморочно прокручивали его по четырём кругам, ещё в каждом от помощника столоначальника до министра. Не посторонний заговор был, что один за другим наши императоры не понимали темпа мирового развития и истинных требований времени. Сохранялись бы в нас духовная чистота и крепость, истекавшие когда-то от Сергия Радонежского, - не страшились бы мы никаких ни заговоров, ни раззаговоров.