Дремлет дед. И тимуровцы спят.

Ты почему не уступаешь место дедушке?

А я уже сегодня уступил место одной бабушке!

Выбрали однажды кудесника Кудеяра Добрынича в родительский комитет. Давно когда-то!.. То ли семьсот лет назад, то ли семьсот четырнадцать теперь уже не припомнишь. В ту пору внук у него в школу бегал. Изучал разные буки-веди... И так хорошо Кудеяр Добрынич в родительском комитете работал, что его и на следующий год выбрали, и потом ещё выбрали, и опять... Так он и до сегодняшнего дня членом родительского комитета дотянул.

Понимаете, очень это ребятам удобно: иметь под боком своего волшебника. Чуть что понадобилось - сразу к нему:

– Кудеяр Добрынич, завтра соревнования по лыжам, а с погодой, видите, что творится!.. Обеспечьте, пожалуйста!

– Кудеяр Добрынич, макулатуры маловато. Придумайте что-нибудь!

Просто и удобно. Никаких письменных заявлений. Всё в устной форме.

А кудеснику трудно, что ли? Улыбнётся - и обеспечивает, и придумывает.

В меру своих сил и способностей.

Ему для своих пра-пра-пра- в шестой степени внуков ничего не жалко. То хоккейную площадку за ночь соорудит, то стенгазету выпустит, то ещё чего обеспечит.

А тут вдруг - на тебе!
– сам заявление подаёт.

– Увольте, - говорит, - не могу. Выше сил моих, - говорит, - выше способностей!

Из-за чего взбеленился-то, чудак этакий? Совсем из-за пустяка.

Пионеры к нему с просьбой обратились. Дескать, класс у нас не дружный. А надо, чтобы дружный был. Подавай, стало быть, кудесник, нам дружбу. Вынь да положь!

Растерялся старина.

– Не могу, - лепечет.
– Дружба - она не это... не веник. Её... это... самим как-то... Не могу я так: вынь да положь.

– Ну тогда принеси. На блюдечке с голубой каёмочкой!

– Как это?.. С каёмочкой?..
– совсем побелел Кудеяр Добрынич. Увольте!
– говорит.
– По собственному желанию.

Только хотели пионеры взяться за него как следует, об активности напомнить, об общественном долге, родительской ответственности - глядь, а его и нет уже. Словно сквозь стул провалился. Ушёл от ответственности родительской. На то и кудесник.

Исчез, стало быть.

А жаль. Нам бы с ним в редакции тоже посоветоваться не мешало. Ведь и к нам из разных школ пишут, пишут:

– Помогите организовать дружбу!

– Выньте да положьте!

– На блюдечке с голубой каёмочкой! Впрочем, нам не надо кудесника.

Дружба - она такая! Не украдёшь её, не купишь, взаймы не возьмёшь. Самим её добывать нужно. В уважении к друг другу в общих делах.

Разве можно дружбу организовать?!..

А кудесника всё-таки жаль. Ведь надо - столько лет в родительском комитете состоял, а тут вдруг - раз!
– и исчез. По собственному желанию.

За тридевять где-то каких-то земель

Лежала когда-то страна пустомель.

Пустая-пустая!..

Шаром покати!

Нигде ни кола ни двора не найти.

Налево - пустыня.

Направо - пустырь.

На пустоши лужа раскинулась вширь.

Ни зверя, ни рыбы - пусты берега.

Одна только птица и та - пустельга.

Что знали-умели в стране пустомели?

Да вроде совсем ничего не умели.

С утра воевода ленивый вставал,

Пустую похлёбку без хлеба хлебал

И звал приближённых своих на совет.

Являлись на зов Пустозвон, Пустоцвет,

Садились к столу Пустобрёх, Пустослов,

И спорили, спорили много часов!..

– Построим корабль!
– предлагал Пустоцвет.

– Ага!..
– Пустозвон соглашался в ответ.

Но тут Пустобрёх возражал:

– Не пойдёт!

Давайте построим ковёр-самолёт!

Вздыхал Пустослов:

– А не свалится он?

– Ага!..
– соглашался опять Пустозвон.

Тёр лоб Пустоцвет:

– Может, сходим в поход?

И вновь возражал Пустобрёх:

– Не пойдёт!

На улице нынче гуляет пурга.

Включим телевизоры лучше.

– Ага!..

Летели,

летели,

летели

недели. Мелькали

июни,

июли,

апрели. Старели подряд

сентябри,

декабри,

Вчерашними делались

календари. Да что там:

года за годами

летели! А споры

кипели,

кипели,

кипели!

Зима не зима им!

Весна не весна!

Гудела страна пустомель, как струна: