– - Что здесь происходит? Это вы дверь взломали?
– - строго спросила комендантша.

– - Вызовите милицию, -- сказал Артист слабым голосом и протянул ей листок с номером телефона.
– - Скажите, Злотников нашел тех, кто покушался на Корниенко. Один около малиновой "шестерки" во дворе, другой -- в семьсот сорок третьей заперт. Да, еще нужна "скорая".

– - Вам?

– - Всем.

– - А что здесь случилось?
– - робко поинтересовалась вахтерша.

В ответ Артист только слабо махнул рукой.

Локарно, 27 июня, 8.21

Я проснулся и тут же посмотрел на часы-будильник, стоящие на тумбочке. На соседней кровати справа от меня похрапывал Боцман.

– - Тревога!
– - гаркнул я, и Боцман пулей слетел с кровати. По армейской привычке стал первым делом торопливо напяливать на себя одежду.

Я не выдержал -- рассмеялся:

– - Очнись, Митя, мы в Швейцарии!

– - Тьфу ты, блин. Ну и шутки у тебя, командир! Я думал, с клиентом что случилось.

– - Тебя Муха когда сменил?

– - В четыре.

– - Ну а сейчас почти полдевятого. У нас сегодня тяжелый день. Как он, не выспавшись, работать будет?

– - Да ладно, Сергей, не бухти! Договорились мы с ним, чтобы ночь не дробить.

– - Смотрите! Если что, сам лично с вас три шкуры спущу!

– - Ладно, ладно, -- отмахнулся Боцман и отправился в душ.

День сегодня действительно предстоял тяжелый, если учесть, что в одиннадцать должны были начаться переговоры по Чечне.

В Локарно мы прибыли вчера днем. В Москве я просил у Горобца еще один день про запас: приехать пораньше, оглядеться, осмотреть окрестности, но он этот день нам не дал. Сказал, что "осматриваться" будет местная полиция, которая переведена на режим усиленного несения службы в связи с важностью предстоящей встречи, а наше дело -- не сводить глаз с подопечного.

Хуже всего, когда твою работу перепоручают тому, кого ты не знаешь и с кем даже объясниться как следует не можешь. Сказать по чести, я этим швейцарским полицейским совсем не доверял. Жизнь у них в Локарно сытая, спокойная. Не то что заказных убийств или террористических актов -- краж личного имущества и то почти не наблюдается. Может, для граждан такая жизнь и хороша, а для бойца спецподразделения не очень. Никакое учение не заменит реальной боевой обстановки. От тишины и покоя реакция теряется, глаза жиром заплывают...

Приехав в Локарно, мы с Боцманом и Мухой первым делом тщательно изучили окрестности, маршрут следования машин, точки, с которых потенциально можно вести прицельную стрельбу. Изучили и расстроились. Слишком много было их, этих точек. За полдня, оставшихся до переговоров, их ни за что не проверить, да и кто нам даст это сделать?

Бронированные машины хороши, когда есть возможность как следует разогнаться на хорошей дороге. В цель, находящуюся в тачке, идущей со скоростью километров под восемьдесят, попасть почти невозможно. Но вся беда в том, что маршрут Хусаинова разрабатывался не нами и проходил по узким улочкам, на которых большой скорости при всем желании не развить. Медленно едущий "мерседес" -- отличная цель для гранатометчика. А если их двое или трое? Оставалось надеяться только на русский авось...

Поселили нас по соседству с апартаментами Хусаинова. Номер был рассчитан на одного человека, но я попросил принести вторую кровать, сославшись на производственную необходимость. Швейцарцы пожали плечами, -наверное, им такую просьбу приходилось слышать впервые, -- и сделали все, о чем я просил.

Один из нас обязательно дежурил в холле вместе с хусаиновскими джигитами. Получалось по восемь часов в сутки на человека -- совсем как в карауле. Оружие на взводе, готовность номер один. При любом шорохе возле двери каждый должен немедленно сообщать по рации мне. Дверь нашего номера была расположена так, что я в замаскированный глазок мог видеть весь гостиничный коридор. Но пока все было тихо. Да и вообще, я был процентов на девяносто уверен в том, что убийцы в гостиницу не полезут. Зачем приближаться к клиенту, когда можно застрелить его издалека?

Боцман принял душ и пошел менять Муху.

По моей просьбе "швейцарские коллеги", как принято говорить казенным языком телевизионных новостей, сделали несколько десятков снимков верхних этажей домов, расположенных по маршруту движения. Сейчас я просматривал их уже в который раз. Вот хороший чердачок, вот еще один... Полицейские уверяли меня, что дома по дороге частные, хозяева проверены. Никто из них постороннего человека на порог не пустит. А в тех, где по нескольку квартир, всегда дежурит консьержка, мимо которой даже муха не пролетит... Все это будет для нас слабым утешением, если все же что-то случится...

Телефон на журнальном столике взорвался частыми звонками.

– - Слушаю!
– - сказал я и с радостью узнал жизнерадостный голос Артиста.

– - Командир, тебя так здорово слышно, будто ты в соседней комнате!

– - Как твое здоровье? Поправляешься?

– - Да где там! Разве с нашими коновалами поправишься? Лечили плохо, рана снова открылась.

Я усмехнулся про себя. Уж кто-кто, а я легко мог представить себе обстоятельства, при которых у Артиста могла снова открыться рана на плече.