– Мой брат?
– вздрогнув, крикнул Генрих.- Вы его знали?

– Я целовал его царственную руку, государь!

– В таком случае, государь, кто бы вы ни были, я разрешаю вам исполнить свое поручение!

– Государь, вы только что жаловались на усталость...

– Вы правы. Ну, так пойдем в замок.

– Только не сегодня, государь!

– Это почему, сударь?

– Да потому, что здесь имеются два беззащитных существа старик и девушка,- против которых фавориты вашего величества питают дурные замыслы и которых я взял под свое покровительство!

– Да кто же вы такой, что беретесь защищать кого бы то ни было?

– Клянусь назвать вашему величеству свое имя во время аудиенции, которую вам благоугодно будет дать мне!

– А если я желаю знать сию минуту? При этом гневном возгласе короля в разговор вмешался молчавший дотоле Крильон:

– Я очень надеюсь, что вы, государь, не откажете в этой просьбе человеку, за которого я отвечаю душой и телом!

– А если я откажу?

– Тогда я посоветую этому господину молчать и подождать, пока ваше величество прикажет пытать его!

– Крильон! Вы позволяете себе разговаривать со своим королем слишком свободно!

– Государь, если бы все подданные вашего величества брали с меня пример, вы стали бы величайшим монархом в мире. Ведь у вас и сердце, и голова на месте, не то что у этих лизоблюдов, которые ползают у ваших ног!

На этот раз Крильон попал в самую точку.

– Хорошо!
– сказал король.- Разрешаю этому господину умолчать пока о своем имени и жду его завтра в замке в своей спальне на утреннем приеме!

Гасконец снова преклонил колено.

– Недаром вы, ваше величество, внук короля- рыцаря! сказал он.- Благодарю вас!

– До завтра!
– ответил король.- Идем, Крильон! Бррр... Что за собачий холод!

– Простите, государь! Позвольте мне сказать на прощанье два слова этому господину!
– сказал Крильон, подходя к гасконцу.

Тот взял герцога за руку и шепнул:

– Молчанье!

– К чему вы приехали сюда?
– спросил герцог.

– Я хочу присутствовать на собрании генеральных штатов.

– Вы?

– Да, я!

– Но ведь это значит подставить грудь под удары всех кинжалов, находящихся на содержании у Гизов!

– Ах, Крильон,- ответил гасконец, рассмеявшись, и, внезапно переходя на "ты" с герцогом, продолжал: - Мне кажется, ты начинаешь стариться! Как? Ты думаешь, что моя грудь, которую не смогла пробить шпага французского короля, послужит ножнами для лотарингских принцев? Да полно тебе!

– Но вы хоть не один здесь?

– Со мною моя "фламандка".

– Что это за "фламандка"?

– А вот эта самая шпага, которой сражался мои дед во Фландрии!

– Нет такой доброй шпаги, которая не ломалась бы!

– Здорово! Крильон начинает трусить! Это даже забавно! Покойной ночи, Крильон. Король прав - стало очень холодно. Я иду спать!

Через четверть часа после того, как гасконский дворянчик имел счастье скрестить шпагу с самим королем Франции, ворота домика снова были тщательно заперты и таинственный незнакомец вернулся в комнату, где Берта Мальвен жарко молилась. Увидав гасконца, она радостно вскрикнула:

– Вы спасли меня!
– Но, заметив его улыбку, немного смутилась; однако она тотчас оправилась и продолжала: - Их было четверо, но я нисколько не боялась. Я чувствовала, что с вами не справиться и целой армии!

Гасконец взял руку девушки и, почтительно поцеловав ее, воскликнул:

– Дорогая барышня, я знал, что Господь не оставит меня, так как Он поручил мне вашу защиту!

Затем они уселись рядком - молодой человек с орлиным взглядом, насмешливой улыбкой и львиным сердцем и хрупкая, вспугнутая голубка. И они принялись болтать так, как болтают в двадцать лет, краснея и волнуясь близостью друг друга.

Молодой гасконец много рассказывал о Наварре. о тамошних нравах и обычаях, о патриархальных порядках наваррского двора и т. п. В заключение он сказал:

– Дорогая Берта, милочка вы моя, не оставайтесь в Блуа, куда французский король заезжает так часто в сопровождении своих бесстыдных миньонов! Если вы хотите, я увезу вас с дедушкой в Наварру. Сир де Мальвен спокойно окончит там свои дни, а для вас мы подыщем подходящего муженька!

При последних словах Берта покраснела еще больше, и гасконец не утерпел, чтобы не поцеловать ее. Вдруг в этот момент послышался сильный стук в садовые ворота.