Сопровождающий сел спереди, спиной к кабинной части самолета. Какое-то время он разглядывал сидящих поблизости, потом устало смежил веки и, казалось, задремал. Теперь пристальней присмотрелись к нему и Андрей с Мартой. Высокий лоб, холеное лицо, довольно красивое, чисто выбритое. Безукоризненная, словно с иголочки, гестаповская форма; при оружии пистолет в кобуре из коричневой кожи. Рядом - увеличенного размера кожаный чемоданчик на защелках.

– Он тебе никого не напоминает?
– наклонившись к самому уху, шепотом спросила Марта.

– Н-нет... А что?

– Мне кажется, это тот, что сидел тогда за столом в классе.

– Я не старался их запоминать. Но если тот, то он должен говорить по-нашему. Надо это проверить...

Подошел, тронул за колено:

– Пан офицер, не знаете, где тут можно отлить?

Тот кивнул, поднялся и знаком велел следовать за ним. В конце салона открыл дверь в каморку с унитазом, подождал.

– Тебя звать Андреем, не так ли?
– спросил по-русски.

– Да, это так... А вы тот, кто был в школе в день нашего прибытия.

– Похвальная наблюдательность! Покажешь остальным, где находится туалет. И еще: предупреди, чтобы вели себя тихо и спокойно, если кое-что произойдет на борту; возможно, понадобится и твоя помощь.

– По-онял... А когда это произойдет?

– Еще нескоро. Сперва дозаправимся на африканской базе. Возможно, там переночуем. Словом, когда будем лететь над Атлантикой.

Вернулись на свои места, и Андрей, уже без предосторожностей, рассказал Марте о случившемся. Затем, пройдя к Леониду, предложил:

– Идем, покажу, где тут туалет.

– 0, и мне невтерпеж, - схватился сидевший с ним Гриша.

– Братцы, у меня важные новости, - сообщил, когда те справили нужду. Мне только что сказал офицер - он хоть и в гестаповской форме, но, видать, наш... разведчик или сторонник... говорил со мной по- русски... Так вот он сообщил, будто на борту что-то произойдет.

– Когда? А что - не знаешь? Это опасно?
– заволновались пацаны.

– Думаю, что не опасно, хотя и не знаю, что именно. Это произойдет, когда будем лететь над Атлантическим океаном. А до этого самолет сделает дозаправку на какой-то ихней базе аж на африканском побережье.

– 0г-го, куда нас несет! Вот это да!..

– Остальным пока не говорите, чтоб не переживали. А про туалет объявите всем.

В салоне стало прохладно - видно, шли на приличной высоте. В редких просветах между облаками виднелись какие-то города, иногда - речки или озера, на которые смотреть было неинтересно.

И вот самолет пошел на снижение. Земля стала стремительно приближаться - желтая, бедная растительностью. Опять бетонная полоса, торможение, остановка. Офицер с одним из летчиков спустились по откидному трапу вниз. В распахнутую дверь ворвался горячий воздух, и в салоне стало так тепло, что пришлось снять фуфайки. Подъехала заправочная цистерна и довольно долго наполняла баки - видать, очень вместительные. Впрочем, и без того было ясно, что их самолет - специальный и рассчитан на дальние рейсы.

Военный аэродром с несколькими бомбардировщиками отстоял от какого-то селения примерно в километре. За ним во все стороны простиралась песчаная пустыня с редкими растениями, лишенными листвы. Солнце тонуло в темно-оранжевой дымке; близилась ночь. Сопровождающий сказал Андрею, что ночевать им придется в самолете; спустился вниз и через непродолжительное время принес поужинать - хлеб, мясные консервы и сладкий чай. Пилот со штурманом сошли раньше, сам он остался с ребятами.

За иллюминаторами темно хоть глаз выколи, но в салоне белели матово несколько плафонов. Поужинав, уставшие от тряски и длительного перелета юные пассажиры уснули кто где устроился; Андрею с Мартой партизанские фуфайки помогли скоротать ночь даже с некоторым комфортом.

И вот они снова в воздухе. Когда взошло солнце, внизу стали видны редкие оазисы с диковинными деревьями, хижинами, похожими на копны соломы; попался караван верблюдов, единственный на огромной безжизненной площади. Когда, через время, Андрей подошел к иллюминатору снова, под ними от горизонта до горизонта голубел океан. Атлантика? Значит, скоро должно что-то произойти...

Знали уже и ждали этого "чего-то" и другие ребята. Тоже волновались, однако внешне выглядели спокойными: они много уже успели повидать на своем веку и стали привыкать ко всякого рода приключениям.

Сопровождающий тоже вел себя невозмутимо. Правда, несколько раз поглядывал на часы, а однажды, достав из чемоданчика карту, внимательно разглядывал западное побережье африканского континента и прилегающую акваторию; достал и положил в карман тонкую, типа бельевой, веревку

Полет длился уже достаточно долго, когда открылась дверь пилотской кабины и один из летчиков, выйдя, направился в глубь салона. Офицер поднялся и, расстегнув кобуру, пошел следом. Андрей, жестом призвав товарищей сидеть спокойно, последовал за ним. "Вот, кажись, и долгожданная неожиданность!" подумал он. И оказался прав: только штурман показался из двери туалета, как получил удар рукояткой пистолета по темени, после чего рухнул без звука, как подкошенный. Затолкав в рот кляп, так как пострадавший продолжал дышать, офицер связал ему руки и ноги. Затем направился в пилотскую.