Вот это и есть вторая особенность текста, подвигающая к автобиографическому его прочтению, -- масса перекличек с действительно автобиографичными стихотворениями ВВ. Очень, например, заметно чисто формальное сходство финала -- галечку... денечки... денюжку... с "Ах, черная икорочка..." (махорочка... челочка... венгерочка и т.п.). Кроме того, у каждой третьей строфы "легенды" и всего текста "Черной икорочки" одинаковый стихотворный размер. Есть и другие откровенные параллели у этих текстов. Кстати, и созданы в одно время.

Другие параллели: топаю по жиже -- грязью чавкая жирной да ржавою (песня "Купола", как и предыдущие тексты, имеет посвящение реальному лицу); я иногда спускаюсь по ножу -- поэты ходят пятками по лезвию ножа (посвящение этого текста тоже прямо выводит в реальную биографию автора -- "моим друзьям, поэтам"); жизнь впереди, один отрезок прожит -- жил я славно в первой трети, и особенно мне меньше полувека -- сорок с лишним, я жив...; я вхож куда угодно -- в терема и закрома -- меня к себе зовут большие люди (автобиографичность последних двух отрывков слишком хорошо известна, как и текста "Из дорожного дневника", с которого мы начали перечень параллелей).

Я не призываю читать "Реальней сновидения и бреда..." как зарифмованную страницу из дневника реального человека. Все мы знаем, что литературный герой не равен автору. Но не стоит впадать и в другую крайность -- делать вид, будто любая параллель поэтической строки с фактом жизни автора недопустима (тем более, что совершенно очевидно: Высоцкий сознательно провоцировал такие параллели)71.

Послушаем еще переклички "Реальней сновидения и бреда..." с другими текстами Высоцкого. И кто нырнет в холодный этот омут -- Упрямо я стремлюсь ко дну. Это один из постоянных мотивов ВВ. Эпизод любопытен проявлением еще одной постоянной черты поэтического стиля Высоцкого. Посмотрим:

И кто нырнет в холодный этот омут,

Насобирает ракушек...

... а кто потонет -- обретет покой...

Явна вроде бы параллель двучленов: нырнет -- насобирает, потонет -обретет. Вроде бы противопоставлены нырнет и потонет? На самом деле здесь не дву-, а тричлены, скрытая купюра в смысловой цепочке и -- никакого противопоставления. Восстановим недостающие звенья: нырнет -- (достигнет дна) -- насобирает, (нырнет) -- потонет (в общем, тоже достигнет дна, т.е. края, конца) -- обретет. Фактически полное тождество, цели только разные: одна -- на дне, другая... (в этом фрагменте смерть ассоциируется с движением вниз, достижением дна -- потонет, а не вверх, в небо. У ВВ это совсем не случайно). Такое формальное соответствие при несоответствии смысловом, особенно в параллельных конструкциях, очень характерно для Высоцкого.

В этом тексте есть еще один излюбленный мотив поэта, тянущийся через всю его любовную лирику, начиная с самых ранних, так называемых блатных песен72, -- мотив одаривания любимой.

Я б для тебя украл весь небосвод

И две звезды кремлевские в придачу...

На тебя, отраву, деньги словно с неба сыпались...

... звезду с небес сцарапаю...

... Нанес бы звезд я в золоченом блюде...

... Да вот беда -- заботливые люди

Сказали: "Звезды с неба не хватать!

Вот так, через годы, завершается эта сияющая линия -- звезды с неба не хватать... И завершается характерно для ВВ -- актуализацией прямого смысла идиомы.

В этом мотиве важно расслышать два подголоска: во-первых, упорное стремление к цели. Упорное, но не тупое. Если цель вдруг оказывается недостижимой -- меняется цель:

Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,

Если терем с дворцом кто-то занял.

(Ср.: И я лечу туда, где принимают).

Вторая важнейшая особенность мотива одаривания любимой -- готовность героя положить к ее ногам весь мир. Что ж, разве не это -- одно из вернейших доказательств подлинности чувства? Все года, и века, и эпохи подряд... Да, романтически-нереальный порыв. Но не такова ли и сама любовь?

Еще одна чрезвычайно характерная для стиха Высоцкого особенность -разнообразные звуковые эффекты:

Не рвется, хоть от ворота рвани ее...

Это одно из самых очевидных доказательств звучащей, а не "книжной" природы его дара. И это часто доминирующая особенность. Так, в полустрочии на сопку тихой сапою -- именно ради красоты звучания ВВ собрал в одну фразу эти слова, оттенки же смысла ("вскарабкаюсь скрыто, незаметно"), особой роли не играют.

Есть эпизод в тексте, который позволяет уточнить смысл еще одного важнейшего для ВВ мотива -- сопоставления самооценки героя и сторонней его оценки (вспомним: Я скачу, но я скачу иначе... Говорят: он иноходью скачет...):

Мне говорят, что я качусь все ниже73,

А я хоть и внизу, а все же уровень держу74.

Об этом давно сказал Д.Кастрель: "Высоцкий не связывает положительность героя с безупречной биографией -- только с поступком. Тем самым утверждается человек проявляющийся, действующий. Положительность, по Высоцкому, хотя и требовательна, зато доступна каждому ...> Нуль-отметка моральной шкалы устанавливается на средний уровень окружения ...>, тем самым героям дается возможность подняться выше, и они поднимаются ...>"75*. Мне приходилось слышать мнение, что все эти выкладки -- чепуха, и моральная шкала одна на всех, другого не дано. Но процитированный отрывок из "Реальней сновидения и бреда..." ясно показывает: прав как раз Д.Кастрель, а не его оппоненты. И то, что он говорит, можно распространить на систему ценностей не только "блатных" героев.