Мы заметили несколько интересных параллелей "Реальней сновидения и бреда..." с другими текстами Высоцкого. Но, пожалуй, самый явный и содержательный диалог красивая восточная легенда ведет с "Конями привередливыми". Может быть, читателю захочется самому найти и услышать его? Тогда пусть обратит внимание на финальные строфы того и другого текстов -как изменилось мировосприятие поэта от 1972 к 1978 году...

1989. Публикуется впервые

7. "ГЛАЗА ЗАКРОЮ -- ВИЖУ!.."

Высоцкий часто начинает песни с картин, словно приглашая: посмотрите! "В желтой жаркой Африке...", "Был развеселый розовый восход...", "В тиши перевала, где скалы ветрам не помеха...", "Вдоль обрыва, по-над пропастью..." -- и таких текстов у ВВ свыше восьмидесяти из трехсот четырнадцати, опубликованных в первом томе двухтомника76*, то есть каждый четвертый. Что только не показывает поэт: мы карабкаемся на сопки, наблюдаем за маскарадом в зоосаде, дивимся тау-китянским порядкам, задерживаемся у Доски, где почетные граждане...

Зримые образы лежат в основе многих текстов Высоцкого. Образный ряд "Все срока уже закончены..." выстраивается крестом. "У тебя глаза как нож..." мы действительно глядим во все глаза: нож-тесак-пятаки-подковы-велосипед-самосвал-хирург(нож)-бритва. В "Песне певца у микрофона", само название которой предполагает доминацию звуковых образов, первый из них появляется только в шестой строке (Да, голос мой любому опостылет...), а сначала мы видим героя:

Я весь в свету, доступен всем глазам...

Казалось бы, исповедальность предопределяет акцент на этических мотивах. А у Высоцкого в пронзительном "Дурацкий сон, как кистенем..." первое, что вспоминает персонаж, освободившись ото сна, -

Невнятно выглядел я в нем...

Лгал, предавал придут в текст потом, и получится -- нравственное вослед зримому (одно из многих конкретных свидетельств того, что этическое начало не было доминантой поэзии Высоцкого). Да и само нравственное получает свое первое отражение в эквиваленте зримого образа (... и неприглядно).

Не случайно стих Высоцкого визуально активен. Его тексты, как пишет Д.Кастрель77, почти сплошь событийно-сюжетны, и поэт показывает происходящее. Яркость зримого ряда песен обеспечивают темы: бунт на судне, неравный брак жирафа с антилопой, побег из лагеря, охота на волков. Активно изобразителен стих Высоцкого не только в связи с сюжетом. Вот реплика:

Покажьте мне хоть в форточку Весну!

Понятно, что герой в тюрьме, и эта самая форточка -- единственное, что не отделяет, а соединяет его с внешним миром. То есть специфичность ситуации наделяет специфическим смыслом и слова, которыми она обозначена. А все-таки влияние контекста не поглощает до конца необычность словоупотребления: в форточку можно дышать свежим воздухом, так сказать, воздухом свободы, но чтобы в форточку глядеть...

Вообще весна, свобода для героя песни "Весна еще в начале..." -- это прежде всего видимое, не зря диалог мотивов свободы и несвободы воплощается в этом тексте в цвето-световых образах: темню я сорок дней; как нож мне в спину; я понял, что тону; покажьте мне хоть в форточку весну; и вот опять вагоны... и стыки рельс; а за окном в зеленом березки и клены; и в ту же ночь мы с ней ушли в тайгу; как падаль, по грязи поволокли.

В этом скрытом споре, который ведут в тексте свобода и несвобода, несколько уровней. Цветовой -- самый явный: зелень (березок, кленов, тайги) и белизна (стволов березок) противостоят грязи. Световой уровень не так откровенен: темню, тону (темень глубоководья), вагоны (темные, пыльные -- на виду у всех и на памяти), ночь, тайга (густой, то есть темный лес; эта темнота подчеркивается соседством ночи), грязь. С ними спорят нож, рельс (блеск), форточка, окно. Блеск ножа тем ярче, драматичнее, что он обрамлен тьмой (темню, тону).

Свет, льющийся из форточки (именно покажьте: это видимый, а не осязаемый синоним свободы), тем зримее, что окружен гибельной тьмой глубокой воды (тону) и грязной теменью вагонов, их безнадежной бесконечностью:

И вот опять -- вагоны,

Перегоны, перегоны,

И стыки рельс отсчитывают путь...

Как длинен, долог этот путь: ему отдано целых три песенных строки из сорока, вместивших всю весну, от начала до излета.

Важно, что образы одного ряда могут быть и позитивными, и негативными. Скажем, "темный" у Высоцкого не обязательно синоним дурного. С одной стороны, -

Казалось мне -- кругом сплошная ночь,

Тем более, что так оно и было.

Но ночью же другие герои обретают свободу:

И в ту же ночь мы с ней ушли в тайгу.

Мы помним:

Темнота впереди -- подожди!..

Так ведь и надежда на спасение, освобождение -- тоже в этом:

Но -- нате вам -- темню я сорок дней.

Это все то же -- нелюбовь к жесткой однозначности, к непроходимости глухой стены. Такая поливариантность -- это еще и непредсказуемость движения смысла в стихе, возможность обаятельной неожиданности, -- одна из привлекательнейших черт поэзии Высоцкого78.