– Ну так отдай...
– все еще мучаясь и переживая, попросил Жилло.

– Пошли.

Привела Эрна Жилло в свой домик. Рассказала по дороге, что муж оправился, что насчет ребенка подозрений не было, а других детей она не родила - сперва трудно жить было, потом поняла, какой у нее Виго неудачный, и не захотела. И вынула она из шкатулки с дешевыми бусами бумажку, и развернула бумажку, и достала тусклого золота колечко.

– Спасибо, что сберегла, - горько улыбнулся Жилло.

А больше ему и сказать этой женщине было нечего. Сын Виго жил себе и жил, имея законного отца и мать, менять тут что-то - нелепо. Лучшее, что Жилло мог сделать - это оставить Эрну с ее семейством в покое. Да, правду сказать, именно это ему и хотелось сделать - поскорее оставить их всех в покое.

Объяснил Жилло Эрне, что нужно ему поскорее попасть в Кульдиг, и пожаловался на мужичков, не решившихся его туда отвезти.

– Ну и дурачье, - сказала Эрна.
– У нас же есть список доходов и расходов для детского дома, а в нем - строчка "случайные пожертвования". Вот туда мы твою плату за повозку и впишем. А пропить - пусть они свои последние штаны пропивают!

Согласился Жилло на такую махинацию - и пожалел. Потому что когда к домику Эрны подкатила телега и Эрна спрыгнула на землю, оказалось, что вожжи держит Виго.

– Женщины решили, что он уже достаточно взрослый, - смущенно сказала Эрна.
– Вполне может довезти тебя до Кульдига и вернуться обратно. Не такая уж великая наука... Я не хотела... Все так решили...

Пожал незаметно Жилло Эрне руку, кинул котомку в телегу и сам рядом с сыном уселся. Поехали.

Сперва молчали. Жилло колечко на пальце крутил. Удивительно, что нашлось это заветное колечко. Ведь могла выбросить в помойное ведро...

– Это золотое?
– неожиданно спросил мальчик.

– Нет, Виго.

– А какое?

– Ты не поверишь...
– и Жилло задумался, вспоминая.
– Если хочешь, расскажу, как оно ко мне попало.

– Давай, - вялым голосом позволил Виго.

– Я когда-то травознаем был. Жил с дедом в горах. И целыми днями по склонам лазил, целебные травы и корни искал. Однажды вскарабкался на вершину, там сосенка крошечная выросла, а в хвое запутался длинный золотой волос.

– Из настоящего золота?
– не поверил Виго.

– Да нет, он просто выглядел, как золотой. Я его распутал, растянул еле рук хватило. Женский волос чуть ли не в пять футов длиной - вот что это было такое! Видел ты где-нибудь такие волосы?

Виго недоверчиво на него покосился.

– Накрутил я его на палец, получилось колечко. И так этот волос улегся, что оба кончика потерялись и стало кольцо, будто металлическое. Носил его, носил - как будто с хозяйкой обручился...

Сказал это Жилло - и чуть собственным языком не подавился. Так ведь и получилось! Надел он волосяное колечко семнадцатилетним - и женился после этого? Да никого подходящего не нашел! Недавно, можно сказать, окончательно решился - и опять недоразумение. Получается, ждал ту, у кого этот длинный волос улетел. Ничего себе обручился! И, главное, на старости лет вернулось к нему заветное колечко. К чему бы?

– А я думал, золотое...
– буркнул Виго.

Дальше ехали молча, пока не добрались до поворота. Из леса выбегала широкая тропа и втекала в большую дорогу. Виго остановил лошадь.

– Я сойду, ладно?
– сказал он. И, неуклюже спрыгнув с телеги, пошел по тропе. Жилло крутил, крутил колечко и вдруг сообразил - парень-то задерживается! Не случилось ли чего?

Новоявленное отцовское чувство вытряхнуло его из телеги и погнало по тропе. Виго как сквозь землю провалился. Бросив лошадь с телегой на произвол ее лошадиной судьбы, Жилло быстрым шагом шел и шел, пока не увидел сына. Тот был в странной компании - с ним беседовала сгорбленная старуха, запустив при этом руку в пышный загривок ручного волка. Жилло так и встал посреди тропы.

Виго обернулся и посмотрел очень даже недовольно. Старуха что-то сказала ему и пошла прочь, опираясь на своего волка. А мальчик медленно побрел к отцу, шлепая деревянными башмаками.

– Это Мартина, - объяснил он.
– У нее колени воспалились и поясница болит. Ей уже недолго жить осталось.

– Ты ей лекарство привез?
– спросил Жилло, припоминая, давала ли Эрна сыну такое поручение.

– Нет, хлеба полкаравая и сало.

– Где же ты хлеб держал?
– удивился Жилло, потому что никакого узелка мальчик с собой не имел.

– Под рубашкой, на пузе, - признался скучным голосом Виго.

– Мать, что ли, отвезти велела?

– Нет, мать не знает. Я сам.

– Сам?
– не поверил ушам Жилло.

– Она же старая и ей недолго жить осталось, - повторил сын, глядя на него даже с некоторым удивлением - как это взрослый не понимает простых вещей?

Они вышли из леса, сели в телегу и до самого Кульдига не получалось у них разговора. А до чего кисло было у Жилло на душе - этого и вообразить себе невозможно. Одно утешало при расставании - он знал, где живет мальчик, и мог, если судьба позволит еще не раз туда вернуться.