Помоему, не только старый опер Алешин, но и весь экипаж знает, что капитан тайком учится играть на гитаре. Десятый год. Пока без результата.

Мы с Алешкой даже в первое время немного пугались, когда по ночам нам слышались на судне какието дрожащие… вернее, дребезжащие звуки. Бессмысленные такие. Но спросить у когонибудь, что это за звуки, стеснялись. Правда, Алешка както всетаки задал такой вопрос Рыбкину. Что, мол, это?

– Музыка, - коротко ответил Рыбкин.

И Алешка решил, что ихтиолог просто пошутил…

Капитан, все еще смущаясь, достал из шкафчика футляр с гитарой.

Подумав, Алешин решил, что появляться на берегу с пустым футляром будет подозрительно и трудно объяснимо, и он взял и гитару.

– Вы хоть держатьто ее умеете?
– ревниво спросил капитан.

Алешин погладил деку, легонько пощипал, прислушиваясь, струны, подвернул колки и… выдал такой аккорд, что капитан посинел от зависти.

– Вот так!
– Алешин прижал струны.
– Это вам, Иван Федорович, не под луной плясать. Что вы хоть изображалито? Какой танец?

– А я знаю?
– искренне удивился капитан.
– Все прыгали, и я прыгал.

– А мне понравилось, - сказал Алешка в иллюминатор.
– Вы высоко прыгали. Я бы так не смог.

– Никто бы так не смог, - усмехнулся папа.

Алешин уложил гитару в футляр и отправился на берег.

Вернулся он часа через два, расстегнул футляр, достал из него укороченный «калашников».

– А гитара?
– дрогнувшим голосом спросил капитан.

– Я ее на автомат обменял. Шучу, шучу! Напрокат оставил. Буду местному населению уроки мелодичных аккордов давать. А то бухают в свои барабаны.
– И, видя, что капитан все еще волнуется, успокоил его.
– Через часок заберу. Я лучше вам буду уроки игры на гитаре давать. Помоему, вы способный.

– Он и к танцам способный, - сказал Алешка в иллюминатор.

– Брысь!
– крикнул папа.

Алешин отсоединил магазин и сказал:

– Полон. Можно воевать.

– Надеюсь, без этого обойдемся, - сказал папа.

Не обошлось, как показало ближайшее будущее.

Несколько следующих дней прошли довольно спокойно. «Афалина» заправлялась водой, а ученые и члены экипажа - свежими фруктами. Время от времени мы сходили на берег, знакомились с флорой и фауной острова, любовались его высокой горой, маленьким водопадом на ручье и каменными носатыми мужиками, которые то здесь, то там торчали в зарослях.

На острове мы все держались вместе, бродили толпой в окружении островитян, которые всеми силами старались сделать нам чтонибудь приятное. Они для нас даже рыбу ловили. Ну, у нас на это дело свои мастера были.

В общем, все пока было спокойно и мирно. Как перед войной.

Сердился я только на Алешку. Несмотря на папино предупреждение, он постоянно кудато исчезал. Вот только что вертелся тут, болтал с какойто местной девушкой («Твоя моя понимай совсем нету»), не успеешь моргнуть - уже растворился. То ли в воздухе, то ли в зарослях. И так же неожиданно возникал.

Алешин с ним извелся.

– Я тебя наручниками пристегну, - прошептал он ему в очередной раз.

– Потом спасибо скажете, - както очень загадочно ответил Алешка.

Ну, понятно, клад ищет. И Алешину тоже чтонибудь отстегнет. На покупку гитары, например…

Вскоре нас опять позвали на праздник. Теперь это был праздник Убывающей луны. Счастливые они люди: для них все на свете - только повод для праздника. Москита на лбу шлепнул - столько радости, скорее соседей за стол звать, песни петь и танцы плясать.

Капитан высказался категорично:

– Сергей Александрович! Или никто не сходит на берег, или идем всем экипажем. Вам может понадобиться наша помощь.

Папа был против, он не хотел, чтобы рисковали другие люди, но капитан настоял. И аргументировал просто:

– В настоящее время, товарищ Оболенский, вы не только полковник милиции, но и член нашего экипажа. А мои люди не привыкли друзей в беде оставлять.

– Хорошо, - нехотя согласился папа, - только раньше времени никому о нашей задаче не сообщайте. Действуйте по обстановке.

Папа проверил надежность замка в каюте, где содержался задержанный Шмага. Капитан наказал остававшемуся на судне вахтенному удвоить внимание и утроить бдительность.

Мы погрузились в шлюпки и отправились на берег праздновать Убывающую луну.

Все было как и в тот раз. А когда пляски развернулись в полную мощь, к великому вождю подошли папа и Алешин.

– Ну, здравствуйте, гражданин Оленин. Прошу вас проследовать на судно.

Алешин звякнул наручниками (это и был папин подарок королю острова) и сказал: