Она смотрела на дверь, учащенно дыша. А что, если эта дверь закрыта навсегда? Страх закрался в ее сердце.

Она повернулась и пошла в рубку, села за пульт управления и дала команду компьютеру вывести на экран результаты сканирования за последние несколько часов.

Использовала ли она Юби, как раньше Кита? Было ли что-то жестокое в том, как она пришла к нему в ту первую ночь? Она знала, что Юби хочет ее, что она нужна ему гораздо больше, чем он ей.

Диаграммы плыли перед глазами Марии. Ничего необычного.

Странно. Ведь она пыталась дать Юби то, чего он всегда так страстно хотел. Могла ли она винить себя, что попытка оказалась неудачной?

Использовала ли она его? Сомнения мучили ее.

Она больше не хотела оставаться одна.

Внезапно среди ровных линий спектра появился выброс, выходящий за обычный диапазон.

Микромир загудел у нее в мозгу. Она наклонилась вперед и провела кончиком языка по передним зубам. Прокрутив запись назад, Мария обнаружила всплеск излучения, с последующим откликом собственной сингулярности «Беглеца».

Жесткое излучение, гравитационные волны. Мария торжествовала. Это могло означать удачу.

Она тщательно изучила особенности спектра. За первым всплеском через несколько минут последовал второй, а затем наблюдалось постепенное уменьшение мощности излучения. Ее сердце замерло. Очень похоже.

Конечно, это сингулярность. Черная дыра находилась внутри корабля.

«Беглец» больше не был один.

Мария вычислила местонахождение незнакомца и направила на него телескопы. Она увидела светящийся плазменный хвост судна, направлявшегося к Прекрасной Марии с постоянным ускорением 2 «g». Предполагаемое время прибытия — от пяти до восьми дней, в зависимости от того, как долго экипаж сможет выдержать такие перегрузки.

Это определенно был корабль, а не автоматический аппарат, охотящийся на сингулярности. Слишком велик, чтобы быть чем-то иным.

Основной вопрос состоял в том, знает ли экипаж корабля, что они скрываются от представителей закона.

Мария опять посмотрела на цифры, а затем на голограмму — ярко-розовую полосу, перечеркнувшую зияющую черноту космоса. Корабль не мог преследовать их — они и сами не знали, куда направляются, не говоря уже о людях на базе Эйнджел. Возможно, судно оказалось в похожей ситуации, когда его экипаж был вынужден заняться поиском сингулярностей.

Она вскочила и бросилась к каюте Юби. Он не будет сердиться, когда узнает, в чем дело.

Они наблюдали за кораблем в течение следующих трех дней. Он продолжал двигаться с постоянным ускорением 2 «g», уменьшавшимся только во время необычно частых коррекций курса. Экипаж, наверное, состоял из суперменов, способных выдержать такие нагрузки, но навигационная программа оставляла желать лучшего. Юби высказал предположение, что это военный корабль, и что у Флота могли быть свои причины, чтобы следовать за «Беглецом» в неизвестность. Если это действительно так, то они ничего не смогут сделать — им с Марией долго не выдержать таких перегрузок.

К облегчению Юби, судно оказалось не военным. Расстояние между кораблями уменьшалось, и сенсоры «Беглеца» смогли различить сквозь светящуюся плазму темный силуэт, увенчанный двумя гигантскими рогами сверхпроводящих магнитов для захвата сингулярностей. Корабль, скорее всего, был исследовательским. Достаточно большой, примерно вдвое больше «Беглеца».

Судно прошло точку поворота, и Юби предположил, что они собираются проскочить мимо изумрудно-голубого полосатого шара, используя притяжение гигантской планеты для смены курса. Но через полдня последовал резкий поворот с убийственным ускорением в 3,5 «g», и корабль вышел на орбиту, аналогичную орбите «Беглеца».

— Господи! — воскликнула Мария. — Экипаж, должно быть, сплющило в лепешку.

Она сидела в кресле рубки, положив ноги на пульт управления. На ней было платье из тонкой ткани с геометрическим узором, составленным из игры света и тени в четырехмерном пространстве. Юби надел обычные шорты, оставив обнаженными мускулистые плечи. Все мониторы и голографические проекторы отображали одну и ту же картину: направленная в сторону «Беглеца» струя плазмы и яркий светящийся огонек в центре, окруженный колышущимися бледными языками, занимающими все поле обзора.

— Они прибыли на два дня раньше, — сказал Юби. — Интересно, что заставляет их торопиться?

— Может, это автомат-исследователь?

— Слишком велик.

Мария пошевелила пальцами ног прямо под голограммой.

— Может, владелец сумел построить судно такого размера.

Юби задумался.

— Если это робот, то мы можем украсть его, — произнес он. — Перейдем на его орбиту, и ты проникнешь внутрь. Используем его для поиска сингулярности, а когда дело будет сделано, восстановим первоначальную программу.