Космический устав — прекрасная вещь, на космолете должна быть железная дисциплина, иначе это будет не корабль, а кабак, но нельзя же подходить с одной меркой к желторотому курсанту и старому космическому волку Чигину. Нет, что ни говори, а командование учебным кораблем не зря доверили старине Чигину. Уж он то влепит нарядов курсанту Плошкину! Но Плошкин-то не тот, за кого себя выдает...
Илья ВАРШАВСКИЙ
КУРСАНТ ПЛОШКИН
Капитан Чигин взглянул на старинный морской хронометр, висевший на стене рядом с электронными часами. Кажется, пора!
Он подошел к двери и повернул на два оборота ключ. Так спокойней. Затем из левого ящика стола были извлечены спиртовка, два маленьких серебряных чайника и две коробочки, украшенные изображениями драконов.
Конечно, открытый огонь на космолете - нарушение правил, но чай это чай, и ни один истинный ценитель не будет пользоваться для его приготовления какими-то дурацкими плитками на медленных нейтронах. Что ж, капитан Чигин может позволить себе эту вольность. Пятьдесят лет службы в космосе тоже дают какие-то права. Космический устав прекрасная вещь, на космолете должна быть железная дисциплина, иначе это будет не корабль, а кабак, но нельзя же подходить с одной меркой к желторотому курсанту и старому космическому волку Чигину. Сначала прослужите столько, сколько капитан Чигин, а потом и права вам дадут особые. Вот так-с.
Чай тоже нужно уметь готовить. Это вам не какая-нибудь бурда, которой потчуют на космодромах, а напиток высшего класса, эликсир бодрости.
Сначала нужно ополоснуть чайник водой и поставить его на огонь. Когда из носика пойдет легкий парок, засыпать первую порцию чая и поставить чайник на батарею. Пусть постоит минут десять. Тем временем вскипит вода во втором чайнике. Только не забудьте положить в холодную воду немного зеленого листа. Что, никогда не слышали? Ну это оттого, что вы, батенька, не знаете, что такое настоящий чай. Именно зеленый лист. От него все качества. Попробуйте, и ничего другого пить не захотите. Теперь вылейте зеленый навар в первый чайник и снова - на огонь. Только сейчас уж следите, чтобы не закипел, а то все пропало. Отлично! Можно снимать и покрыть колпаком. Минут пять - и чай готов. Пить его нужно из маленькой фарфоровой чашки. Сахар? Ну кто же пьет настоящий чай с сахаром?! В крайнем случае - чуть-чуть соли.
Капитан вдохнул волшебный аромат, отпил маленький глоток и медленно проглотил, блаженно зажмурясь.
Отставив чашку, он достал из стола кожаную папку, послюнил похожий на сосиску палец и бережно перелистал сшитые вместе пожелтевшие от времени страницы.
Ага, вот!
"Я, капитан парохода "Жулан", вследствие скудного питания и неполного штата кочегаров вынужден прекратить рейс, распустить команду и передать пароход местным властям.
В настоящее время нахожусь в городе Коломбо, что на острове Цейлон, и с первым пароходом нашей компании вернусь в пределы Российской империи, что явствует из изложенного".
Капитан слегка откинулся назад в кресле, чтобы полюбоваться ровными строчками рондо.
– "Что явствует из изложенного"!
– со смаком повторил он, поднося чашку ко рту.
– Стиль-то какой! "Явствует из изложенного"!
Рука капитана потянулась к чайнику, но в этот момент кто-то осторожно постучал в дверь. Капитан поморщился, сунул спиртовку обратно в ящик, подошел к двери и повернул ключ.
– Можно к вам, мастер?
– В дверях стоял старший помощник.
Чигин довольно ухмыльнулся. Обращение "мастер", как и звание "капитан", было заимствовано им из старинных книг и отлично прижилось. Попробуйте найдите хоть еще одного космонавта, к которому обращаются подобным образом! Капитан - это для посторонних. Ближайшим помощникам разрешается маленькая фамильярность. "Мастер"... право, неплохо звучит!
– Входите, чиф. Может быть, чашечку чаю?
Старпом вздохнул. Он терпеть не мог любимый напиток капитана, но отказаться - значило смертельно обидеть старика.
– Спасибо, с удовольствием!
Чигин достал из шкафчика вторую чашку.
– Какие новости?
– Радиограмма с подкидыша. Идет к нам с курсантами. Двенадцать человек.
– Какой курс?
– Все первокурсники. Двенадцать козерогов.
– Примите к правому борту.
– Есть!
– Что еще?
– На подкидыше - доктор. Радирует, что все в порядке, медикаменты получены.
– Так.
Капитан задумался. Опять первый курс. Щенки. На перегрузках будут лежать трупами, потом, в невесомости, заблюют весь корабль. Пробный рейс, так называемое "окосмичивание кадров". Капитан терпеть не мог этого выражения. Окосмичивание! Чушь это, а не окосмичивание! Подумаешь, старт с постоянной орбиты, удлиненный эллипс вокруг Марса и возвращение на орбиту. Дать бы им настоящий взлет и еще посадочку на Венере, вот тогда бы узнали, что такое "окосмичивание". Половина бы подала заявление об отчислении из училища. Но что поделаешь, если планетолет "Альдебаран" уже давно переведен в класс 4-Е без права посадки на планеты. Еще года два его будут использовать в качестве учебной базы, а затем...
– Спасибо, мастер, чай у вас действительно великолепный.
– Подождите.
Старший помощник снова сел.
– Вот что, - капитан расстегнул воротник кителя, - вы уж займитесь сами с курсантами. Главное, чтобы они сразу включились в работу. Ничто так не разлагает молодежь, как безделье. Никаких поблажек на всякие там недомогания и прочее. Железная дисциплина и работа излечивают все хворобы.
– Будем разбивать на вахты?
– Обязательно. По четыре человека. Из каждой вахты двоих боцману. Пусть с ними не миндальничает.
– А остальных?
– В штурманской рубке и в машине. По очереди, каждые сутки. Во вторую половину рейса произведете перемену без выходных.
– Чепуха все это, - сказал старший помощник, - все равно курорт.
– Вот вы и позаботьтесь, чтобы не было курорта, погоняйте как следует.
– Автоматика, тут особенно не погоняешь, времена не те.
– Не те, - согласился капитан.
– Вот спросите у этих козерогов, чего их понесло в училище, и они вам непременно наплетут про романтику космоса, а какая теперь романтика? Вот раньше...