Шрифт:
Эта дама вызывала у него страх.
Раньше она, конечно, была секретарем парторганизации, как пить дать ( а сейчас начальница. Так оно и было)!
И ему, собственно, нечем крыть.
Всем было так забавно, пока не пришли вот такие дамульки! А ты кого ждал? Ты - эстет! Тебе понравились пока только две: Кика и девочка - та, что приходила вчера с симпатичным кудрявым парнем...
Маловато. Ты, Володечка, никакой не профессионал! Клиент с денежкой тебе не должен ни нравиться, ни не нравиться... Ты обязан его ОБСЛУЖИТЬ быстро, качественно - по его запросам и деньгам, - и безо всяких эмоций.
И если ты этого главного правила не затвердишь, - грош тебе цена в базарный день.
Такова правда жизни, которую ты выбрал, уж извини.
– Простите, не знаю вашего имени?..
– Ласково спросил он.
– Меня зовут Людмила Алексеевна, - ответила она недовольно, как бы говоря: это, дружок, тебе не поможет...
... Эту Милу-Людмилу надо ухайдакать, чтоб у самой было рыльце в пушку и, как говорит Витюша, закрылась бы рваной газеткой...
– Очень приятно. А меня - Вальдемар Петрович...
– продолжил В.Н. мягко и приветливо, - но рассказывать мне вам особо нечего. Все известно. Наш Клуб - это Клуб, в самом прямом смысле. Для развлечений здесь видеосалон, видеотека, у нас шоу и очаровательная певица... Показ мод... Есть собственный композитор, он же тапер. Разве этого мало для отдыха и развлечений? Предложите что-то еще, мы с удовольствием примем все замечания.
А мальчиков мы специально настраиваем, чтобы они считали себя не обслугой, а равноправными среди гостей. От угодливости официантов в ресторанах и творческих клубах меня лично коробит, а вас - нет?
Людмила Алексеевна скроила презрительную физиономию и пожала плечами: надо было понять, что проблема официантов её никогда не занимала и занимать в ближайшие сто лет не будет, впрочем, она так и сказала. Но тут, будучи не дурой, она почувствовала, что перегнула палку, - привыкла она повелевать, вот сразу и допрос тут учинила, а ведь сама же потянула девчонок сюда, - в бабский Клуб!
И Людмила Алексеевна обаятельно улыбнулась, как только могла, Простите, я уж такой человек: люблю, чтобы мне все было понятно. Но коль это ваши правила, подчиняюсь. Но над предложениями - подумаем - Она посмотрела на свои часики и воскликнула, - о-о! Мне лично надо спешить! У меня семейка - два мужика и две собаки. Представляете? ... Ах ты какой пупсик! Две собачки! С таким "пупсиком" быстро в "воронке" в дальние края умчишься, подумал В.Н. и ещё подумал, что срочно надо сказать Витюше или кому-нибудь, чтобы занялись ею, и она подзабыла про своих мужиков и собак!
Стас как раз протанцовывал мимо, В.Н. кивнул ему - выйди...
– Стас, с отчаянием сказал В.Н., - ты нас всех должен спасать!
– Что случилось, Вальдемар Петрович?
– с тревогой спросил Стас, я готов, как пионер!
– Надо как-то обезопасить даму за столом, Милу. Я с ней говорил, она задает ненужные вопросы, зла, как бес, и их начальница. Баба опасная. Надо, чтобы...
– В.Н. не окончил фразу.
Стас перебил его: понял, Вальдемар Петрович, бу сделано, - и тут же пошел к столику, за которым сидела Мила.
Тут же Игорек принес коктейли (Как в цирке работают, на страховке, восхитился В.Н.), они выпили и повторили.
Мила стала пунцовой, громко и глупо стала смеяться.
А Стас поднял со стула плохо державшуюся на ногах Милу, повел её вон из зала, за угол, где находился вход на лестничку в комнаты.
В.Н. даже перепугался: больно он лихо! Не надо бы так...
Лина в начале вечерушки пошла наверх, в "смотровую", и ждала.
Ждала Стаса. С кем и... как.
Она презирала себя за это, но говорила себе, что это ей необходимо знать, какой он с другой женщиной, случайной, - трезвый или пьяный, - она ДОЛЖНА ЗНАТЬ. ... Зачем тебе это? спрашивала она себя, это же позорно, гадко и невыносимо, если кто-нибудь узнает...
Володечка рассказал ей о своих мечтах, и она жалела его, а теперь сама в его роли!
И не он тут сидит, а между прочим, ты!..
В таких вот муках и сомнениях Лина крутилась в кресле довольно долго, и если бы не сигареты и коньяк, она бы убежала.
Когда она услышала шаги на лестнице, вскочила, но тут же приказала себе: сиди! Столько проторчала здесь, теперь - сиди!
В комнату не вошли - ввалились двое: Стас (все-таки он!) и толстая тетка с растрепанной прической. Ее Лина видела в зале, в компании таких же.
Баба рухнула, как подкошенная, на широчайшую, застеленную ярким шелковым покрывалом постель-сексодром (она, Лина, выбирала эти покрывала, не задумываясь ни о чем...).
Стас сел в кресло.
Потянулся, как после трудной работы и закурил.
Он смотрел прямо на Лину, но, естественно, её не видел. Лицо его ничего не выражало - ни отвращения, ни радости.
Тетка на постели не шевелилась.
Он потрогал её за руку, как бы проверяя: жива ли...
Тут тетка открыла глаза и не очень внятно заявила.
– Не трогайте меня.