— Если бы мы смогли ответить на этот вопрос, прояснилось бы и все дело, — резонно заметил Баллантайн. — А пока что единственная зацепка — это то, что они иностранцы, по крайней мере, один из них. Французский язык того, кто говорил с нами, способен на смерть перепугать даже шотландскую коровенку. Мне уже приходилось слышать похожий акцент где-то на берегах Китайского моря. Не удивлюсь, если этот тип с грехом пополам объясняется по-английски или на тамошних жаргонах.

— Согласен, — откликнулся Моран. — Но как бы то ни было, а из этого положения надо выбираться. Давай-ка прислонимся друг к другу спинами. У меня пальцы свободны, и я попытаюсь развязать узлы на твоих запястьях.

С превеликими усилиями им удалось занять сидячее положение, а потом и привалиться друг к другу. Пальцы Морана соскользнули по кистям Билла и нащупали то сплетение, которое фиксировало обтягивающие их веревки.

— Получится что-нибудь, командан?

Боб в ответ угрюмо пробурчал:

— Надеюсь, но времени понадобится немало. Этот узелок явно завязал либо моряк, либо какой-то волшебник.

И он продолжал, уже молча, растягивать непокорную веревку. Минуты шли, одна за другой. Со лба Морана стекали крупные капли пота. Внезапно Баллантайн встрепенулся.

— Командан!.. Послушайте… Машины…

Отчетливо, быстро нарастая, послышалось урчание нескольких моторов.

— Похоже, они двигаются от виллы, — выдохнул Баллантайн.

Моран, невидимый в тени деревьев, согласно кивнул.

— Никаких сомнений. И спускаются к Каннам…

Машины проскочили мимо. Ни Бобу, ни Биллу и в голову не пришло позвать на помощь. Их было три или четыре, возможно, и больше, и тянулись они колонной.

Едва шум моторов стих, Моран задумчиво произнес:

— Эта дорога ведет к вилле и там заканчивается. Значит, и шли они оттуда же. Все это, по меньшей мере, странно. Хотелось бы взглянуть, что же там произошло…

Боб с новой энергией принялся за кропотливую работу и уже через несколько минут узел удалось распутать. Билл, обретя свободу рук, быстро справился с веревками на лодыжках, а затем развязал и Морана.

Друзья поднялись на ноги, усиленно массируя затекшие запястья.

— Надо продвигаться к вилле, — решительно заявил Боб. — Боюсь, как бы что-то не случилось с Таней… Но сначала вооружимся, чем сможем…

Он подошел к «ягуару» и вытащил из багажника электрический фонарь и две увесистые монтажные лопатки. Один из этих съемников шин он протянул Биллу, который уважительно, со знанием дела, подбросил его на руке.

— Конечно, пистолету это неравноценно, — прокомментировал он, — но в умелой руке подобный инструмент может причинить немалый ущерб…

Засунув монтажные лопатки за пояса, они вышли из леса. Прямо перед ними, всего в нескольких сотнях метров, величественно возвышалось над окружавшим его сосняком здание виллы. Сразу же бросилось в глаза, что ни в одном окне не было света.

— Дом, похоже, пуст, — отреагировал Моран. — Вспомни: когда у нас спустило колесо, то тогда, по крайней мере, с полдюжины окошек были освещены.

— Может, задернули шторы? — с надеждой вставил Билл.

— Не исключено, но весьма сомневаюсь…

Они гуськом пошли по дороге в сторону виллы, напряженно вслушиваясь и стараясь уловить какой-нибудь шум. Но тишина стояла мертвая. В то же время она словно набухла беспокойством и угрозой. Стоило, однако, скосить глаза чуть-чуть вправо — и перед ними, внизу, возникала панорама огней Канн… Кое-где поблескивали, будто смятые металлические листы, рябью бассейны, а чуть далее привольно плескалось море с бегущей по нему лунной дорожкой. От этого зрелища веяло миром, и величавостью. Но они были не в состоянии снять у двух друзей нараставшее с каждой минутой напряжение. Они непроизвольно ожидали, что вот-вот тишину разорвет чей-то крик — мольба о помощи или вопль боли — или из-за кустов снова кто-то выскочит и набросится на них.

И все же нервы у обоих были достаточно крепкими и, не поддавшись панике, Боб и Билл добрались до решетки, опоясывающей парк, в центре которого высилась вилла. Подтянувшись над железной полосой вдоль решетки, призванной скрывать внутреннюю жизнь обитателей виллы от нескромных взглядов посторонних, друзья порыскали глазами по парку. Все тихо. Но сгустки теней, деревья, похожие на замерших, но настороженных охранников — все это буквально дышало какой-то неясной опасностью. Но наибольшая жуть исходила от самого здания виллы, выглядевшей вблизи ещё более импозантно, чем издали. В лунном полусвете пустые провалы окон светились матовой свинцовостью широко распахнутых глаз какого-то чудовищного слепого.

— Уголочек и впрямь не из веселеньких, — буркнул Баллантайн. — Всего полчаса назад тут ключом била жизнь, вдруг — пшик! — и ни души!

— Лучше всего самим в этом убедиться, — поправил его Боб.

Он дернул за бронзовую лапу, вделанную в каменный косяк двери главного входа: где-то далеко раздался звонок, напоминавший дребезжание колокольчика в пустом помещении.

— Так что будем делать, командан? Добровольно взвалим на себя вину за нелегальное вторжение в чужое помещение?