Ставр понимал, что Видана жаждет узнать о разговоре с Пайолом Тотом, однако пересказать его не мог.

Обстоятельной беседы не получилось. Отец Яна Тота был лаконичен и скор на выводы, так что вся их встреча длилась всего три-четыре минуты. Панкратов не успел да­же рассмотреть спартанскую обстановку жилища глобали­ста.

— Вы кое-что сделали, мастер,— начал Тот, довольно бесцеремонно разглядывая фигуру Ставра. При этом он пытался заглянуть в его мысленную сферу, но Панкратов тихо «свернулся в клубок».— Но пора от мелких дел пе­реходить к крупным, предназначенным только для вас.

— Кем предназначенным?

— Судьбой.— Пайол Тот остался невозмутим.— Судьба эрмов отлична от судеб других паранормов, вы должны это чувствовать. Где-то я слышал рассуждения насчет ин­траморфов о том, что якобы они — будущее человечества, люди, живущие в космосе более свободно и мощно. Так вот — это ошибка! Появление интраморфов — реакция социума на внешние раздражители, помогающая челове­честву выжить. В каком-то смысле мы, паранормы, дей­ствительно более совершенны, чем нормалы, но не более того. Мы — не вершина человечества, как утверждал в свое время архонт Всевеча. И уж тем более эрмы — не будущее интраморфов. Эрмы — воины, предусмотренные Универсумом, чтобы человечество выжило в условиях жестко регламентированных Игр. Или Войн, если будет угодно. Понимаете?

— Понимаю,— угрюмо ответил Ставр.

— Это я в продолжение мысли о судьбе. Теперь о ва­ших конкретных целях.

— Я привык получать задания от непосредственного на­чальства.

— Мальгрив подчиняется Совету-2, а я — агемон Со­вета.

— И все же, прошу прощения, хотел бы услышать на этот счет мнение Джордана.

Пайол Тот некоторое время разглядывал каменное лицо Панкратова, и тот на мгновение почувствовал невероятную силу этого человека. Его друзьям можно было позавидо­вать.

— Да, это наша общая беда — все еще слабое взаимо­действие интеллекта и инстинкта. Человеческая индиви­дуальность слишком абсолютна, чтобы человек мог выра­зить себя во Вселенной. Она ему не нужна. Впрочем, он ей такой — тоже. Хорошо, не буду настаивать. Но выслушайте хотя бы, что вам предстоит сделать в бу­дущем. По шкале важности эти задачи тянут на макси­мум — сто баллов.

— Я и так догадываюсь.

— Ну-ну, это интересно.

— Выход на центр эмиссара, нейтрализация эмиссара и его помощников, поиск Сеятелей и Конструктора. Не так ли?

В глазах Тота проступило нечто напоминающее сдер­жанное уважение.

— Я не ошибся в вас. Единственное уточнение: эмис­саров у ФАГа много, каждый контролирует свой район. В Солнечной системе он один, по уровню решаемых задач равен эмиссару Тартара или Чужой. Все остальные изве­стные вам личности — его помощники, в том числе и К-мигранты. Но есть эмиссары высших уровней: отвеча­ющие за Галактику, за скопление галактик, за местный участок сетчатой структуры домена, за весь метагалакти­ческий домен. Даст Бог, мы и до них доберемся, но в союзе с друзьями, которых вы перечислили. Не увлекай­тесь только нейтрализацией помощников эмиссара, это де­ло соответствующих служб. Всего доброго.

Ставр повернулся, чтобы уйти, но вспомнил, что хотел спросить:

— Если вы видите так далеко... в чем причина Войны? Черты лица Пайола Тота смягчились.

— Вопрос познавателя. Но для того, чтобы понять при­чину Войны, надо взглянуть на нее со стороны, с такого наблюдательного пункта, которого у нас, увы, нет! Фило­соф ответил бы вам, что, во-первых, термин Война не совсем корректен и ее следует все-таки именовать Игрой. Во-вторых, концепция Игры разработана не для того, что­бы в ней принимали участие люди, мы втянуты в нее помимо своей воли и вынуждены бороться за жизнь. Фи­лософ расставил бы все точки над «i», но я не философ.

Одно могу сказать с большой долей уверенности: в нашем регионе наступила временная стабилизация Игры. Сле­дует ждать следующего хода Игрока, в нашем случае — ФАГа. Вам необходимо как можно быстрее пройти оп­тимайзинг и сделать Д-прививку, хотя... последнее мо­жет повлечь фенотипическую коррекцию... Но вы — во­ин, ратный мастер, а воин не должен страшиться неиз­веданного. Не так ли?

— Спасибо, я понял,— сказал Ставр. Аудиенция закончилась...

— Ты о чем задумался так глубоко? — донесся пси-го­лос Виданы.

— Не понимаю, почему Тот уверен, что именно я дол­жен...

— Что?

Ставр окончательно осознал, где находится. В несколь­ко прыжков приблизился к девушке, стоявшей на одной из оплавленных глыб в позе памятника.

— Чего ты не понимаешь?

— Пайол Тот сказал, что я покончу с ФАГом, вот я и думаю — с чего это он взял?

Видана засмеялась:

— Панкратов-младший в роли Демиурга — это звучит! Не хочешь рассказывать, о чем вы говорили с Тотом, не надо, но не ускользай, я тебя хорошо чую, эрм. Что будем делать дальше?