– Я сейчас схожу в бухгалтерию…

– Нет! Распорядитесь, пожалуйста, по телефону!

– Что за прихоть! Какая вам разница?! Быстрее сходить, чем набрать номер!

– Мы не будем обсуждать мои действия.

Корж набрал номер. Его рука заметно дрожала.

«А нервишки у него слабоваты! Попробовал взбрыкнуть, получил отпор и сразу поджал хвост. Да, не боец!» – подумал Михаил.

Девушка принесла папки с отчетами. В июле ничего интересного не было. Отчеты за июнь уже были прошиты. Михаил просмотрел подшивку и чуть не воскликнул на радостях. В конце июня в Москве побывали Корж и Гуртовой.

– С какой целью Гуртовой ездил в Москву? – спросил Михаил.

– Как, с какой?! Он сопровождал меня!

– Вы разлучались с ним в Москве?

– Естественно! Во время сна. Мы, знаете ли, можем позволить себе отдельные номера. Его был рядом с моим.

– Отчеты за июнь я на время изымаю. Взамен оставлю расписку.

– Это невозможно! Вдруг нагрянет налоговая инспекция с проверкой…

– Не пытайтесь изобретать формальные поводы, чтобы не дать мне эти документы. Покажете им мою расписку! Они свяжутся со мной и получат документы в тот же день.

– У меня, выходит, нет способа защитить свои права!

– А я еще не переступал границы своих полномочий. Так что об ущемлении ваших прав говорить преждевременно. А если вас еще не ознакомили с постановлением городской прокуратуры, то мы исправим ошибку чиновников в ближайшее время…

Михаил ушел не прощаясь. Поговорить с Гуртовым не удалось, тот уже ушел после ночного дежурства. Придется ехать к нему домой, но это уже после разговора с Луневым.

С подследственным произошла разительная перемена. Сейчас он выглядел сломленным старым человеком.

Однако это не остановило Михаила, и он обрушил на несчастного все свое негодование, даже несколько наигранное:

– Вы меня вовлекли в это дело, а теперь предали. Мы ведь договаривались, ничего не делать без моего ведома, без совета со мной. Вы предали Веронику, которая пришла ко мне за помощью и заверяла в вашей невиновности. Она надеется до сих пор, я только что с ней говорил. У меня не хватило твердости сказать, какой удар вы нанесли нам в спину…

– Все бесполезно! У меня нет сил…

– Что произошло?! Почему вы вдруг капитулировали?

– Они нашли свидетеля, что я в субботу был в Песчаном.

– И это действительно так?!

– Да, я это скрыл… Все напрасно! Нужно было сразу признаться…

– Кто этот свидетель?

– Дед Паша. Я говорил вам о нем…

– Он мог соврать! У него есть причина вам мстить.

– Он действительно мог меня видеть, когда я приехал на автобусе.

– Так вы убили или нет?!

– Какое это имеет теперь значение!

– Что значит, теперь? Расскажите, что вы делали в Песчаном?

– Кормил собаку.

– Точнее!

– Когда я понял, что машины не будет раньше пяти часов, решил съездить домой и покормить Дика. У меня кормушки автоматические на две порции, то есть я могу оставить собак одних в доме на полтора суток. Уехал я днем в пятницу, поэтому в субботу днем кормушка была уже пуста. Не догадался зарядить обе. Ехал-то на три часа. И одну заряжал на всякий случай.

– Когда вы приехали?

– Примерно в час дня.

– А когда уехали?

– В полчетвертого. Автобусом я мог опоздать на пять часов в автомастерскую, пришлось найти частника.

– Когда же вы могли убить Ситника? Мы ведь знаем время убийства с точностью до минуты.

– Я тоже знаю!

– Откуда?!

– Неважно!

– Вы не думайте, что я вам позволю взять на себя это убийство, какими бы мотивами вы не руководствовались. Вам придется доказать, что это сделали вы.

– Доказать?!

– А вы как думали?! Вы хоть знаете, где вы его застрелили? Где стоял он, где стояли вы?

– Знаю!

– Вам сообщили и это! Кто?!

– Не важно!

– Нет, важно! Если это кто-то из следователей, то его ждут крупные неприятности. Вы не могли знать деталей этого дела… Впрочем, есть момент, который не знает никто, кроме убийцы и меня. Где вы купили патроны? Дата, магазин, цена?

– Не имеет значения! На барахолке…

– Отговорка! Их не могло быть на барахолке.

– Это не доказуемо!

– Я знаю точно, что о свидетеле вам еще никто из следователей не говорил. Осталось выяснить, кто вам дал такую информацию?

– Вы все равно не сможете мне помочь!

– Если вы будете держать меня в неведении, лгать, то я действительно не смогу.

– Поймите, мне все равно не жить! Лучше суд, тогда есть шанс!

– После суда у вас уж точно не будет никаких шансов. Мавр сделал свое дело… Слыхали поговорку?