– Да, тряхнуло ее здорово, бедную. Но Артур, представьте, хочет, чтобы она, как только сможет, опять начала ездить верхом. Он опасается, как бы у нее не закрепилась боязнь лошадей.

– Неужели она снова сядет на Красотку?

– Нет, конечно. Мы надеемся, что Перси отдаст ей на время своего Непоседу. Красотка ей пока что не по силам.

– Еще чаю, епископ? Как дела в миссии?

– О Боже, какой голый сад. Просто сердце разрывается. А ведь в это время он бывает особенно хорош. Мешок с львиным зевом куда-то запропастился.

– Никак эта война не кончится! Я уже полтора месяца жду, когда мне пришлют из Англии шерсть, чтобы довязать кофточку ребенку. Остались одни рукава. Как вы думаете, очень будет нелепый вид, если я свяжу рукава из другой шерсти?

– Отчего же, по-моему, это даже мило.

– Еще чаю, епископ? Я бы хотела, чтобы как-нибудь вы поподробнее рассказали о детской школе.

– Я нашел шифровальный код, сэр.

– Правда? И где ж он был?

– В верхнем ящике комода. На прошлой неделе я расшифровывал телеграммы, лежа в постели.

– Великолепно. Но впредь будьте внимательнее - вы же знаете, какое значение придают в министерстве таким вещам.

– Бедный мсье Байон. Все пытается вызвать из Алжира аэроплан.

– По словам миссис Шонбаум, у нас кончаются запасы, потому что французское посольство скупает все, что только можно, и забивает товарами подвалы.

– Может, тогда они и мой джем купят? В этом году он все равно не получился.

– Еще чаю, епископ? Я хотела бы поговорить с вами о конфирмации Давида. Что-то последнее время он совсем от рук отбился, иногда такое сказанет, что страшно делается.

– Может быть, вам удастся прочесть телеграмму? Я, честно говоря, ничего не понимаю. Какой-то странный шифр. Лd2 Фс8.

– Это не шифр, а запись шахматных ходов. Перси ведь играет по переписке в шахматы с Беббитом из министерства. Он как раз искал эту бумажку.

– Бедная миссис Уолш. Выглядит хуже некуда. Этот климат не для нее.

– В Аппингеме Давиду будет очень хорошо, я в этом ни секунды не сомневаюсь.

– Еще чаю, епископ? Вы наверняка устали с дороги.

В шестидесяти милях к югу, на перевале Укака, кровожадные головорезы из племени сакуйю, прячась за скалы, выслеживали и добивали последних беглецов из армии Сеида, а следом за ними из пещер, где люди жили с незапамятных времен, выползали старухи и, подкравшись к трупам, раздевали их.

После чая зашел консул и позвал Пруденс и Уильяма поиграть в теннис.

– К сожалению, мячи старые, никуда не годятся, - посетовал он.
– Уже два месяца ждем новых. Проклятая война.

Когда стемнело и играть дальше стало невозможно, Пруденс и Уильям зашли к Леггам выпить по коктейлю, засиделись, и, чтобы успеть переодеться к ужину, обратно пришлось бежать бегом. Вернувшись, они бросили жребий, кому идти в ванную первому. Пруденс выиграла, но первым принял ванну все-таки Уильям, который к тому же израсходовал всю ароматическую соль, и к столу молодые люди пришли с большим опозданием. Епископ, как и ожидалось, решил остаться ночевать. После ужина в холле разожгли камин - в горах вечерами было холодно, сэр Самсон взялся за вязание, а леди Кортни и епископ вместе с Анстрадером и Леггом сели играть в бридж.

В посольстве в бридж играли мирно, без ссор.

– Пойду-ка я с маленькой червы.

– Это бескозырная игра - надеюсь, вы меня поняли.

– Сколько можно жульничать.

– Это я жульничаю?!

– Послушай, у тебя что, не было другого хода?

– А что ты назначил?

– Черву.

– Тогда пойду с двойки червей.

– То-то же.

– Проклятье! Забыл, что у нас некозырная игра. Тогда "пас".

– Нет. Боюсь, на Визире придется ездить с мундштуком. У него очень отяжелела челюсть.

– Нет. Ваш ход, епископ. Стальной мундштук тут не поможет.

– Надо же быть таким тупицей! Хуже ты пойти не мог?

– Ты же сам хотел, чтобы я показал масть. Скажите конюхам, чтобы они, перед тем как седлать, мочили мундштук водой. Тогда все будет нормально,

Пруденс поставила пластинку. Уильям лежал на ковре перед камином и курил одну из последних остававшихся в наличии сигар.

– Черт возьми, - сказал он, - когда же наконец придут новые пластинки?

– Эй, Пруденс, взгляни, как получается. Сейчас начну вязать рукава.

– Потрясающе, папа.

– Мне это занятие ужасно нравится...

– Симпатичная мелодия. Что, разве сейчас мой ход?

– Перси, не отвлекайся от игры.

– Прошу прощения, но эту взятку я беру в любом случае.

– Она и так наша.

– В самом деле? Пруденс, переверни пластинку. Послушаем "Крошку Сару".

– Перси, твой ход, сколько можно повторять? Что ты задумался? Бей козырем.

– Легко сказать "бей козырем". А если у меня нет козырей? Хорошие слова: "...хлестала виски - кончила пургеном".