– Говорил тебе как человеку: почини машину!
– упрекнул Жмыхов стармеха.
– Сейчас бы ушли от этих весельчаков - и все дела! Ни хлопот, ни забот.

– Брось, Тимофеич, - небрежно отмахнулся Бороздин.
– Что это тебе, пираты какие-нибудь? На абордаж нас возьмут?

И не успел он договорить, как со стороны берега донесся странный гром. Головы людей поневоле повернулись туда, и поэтому почти никто не увидел момента, когда из обращенных к лайнеру бортов парусников вылетели клубы дыма.

Удар с двух сторон почти в упор был страшен и безрезультатен. Корпус "Некрасова" вздрогнул, загремел сталью, оглушая и приводя в недоумение людей. А ядра мячиками отскочили от бортов, оставив лишь небольшие вмятины и посбивав краску. Знай люди на лайнере свою судьбу, и имей хотя бы стрелковое оружие, дело могло повернуться иначе.

Увы... И пассажиры, и экипаж были ошарашены случившимся, не могли понять, в чем дело, и тут из поднимающихся к небу клубов дыма вынырнули "карнавальные" суда, а прямо с мачт на палубу лайнера, ловко перебирая по реям босыми ногами, бросились люди в нелепых нарядах с музейными саблями и пистолетами в руках.

Кузьмин вместе с приятелями стоял на палубе, как и все ничего не понимающий, когда метрах в пяти прямо с реи на "Некрасов" спрыгнул какой-то человек в широких штанах и безрукавке, и резко, без всякого повода, пырнул короткой саблей оказавшегося ближе всех второго механика. Лева пронзительно вскрикнул, вскинул вверх руки, но тут же схватился за пронзенный живот и упал на палубу.

– Что за...
– начал было штурман Володя, но досказать не успел.

Незнакомец полоснул его по горлу, и штурман, захрипев, упал, густо заливая фонтанирующей кровью настил.

Следующим должен был стать Ардылов, подобно двум предыдущим тупо взирающий на происходящее, но тут откуда-то сбоку налетел Гоча. Он сбил бандита с ног и, усевшись на него верхом, принялся с азартом и яростью бить поверженного головой об палубу.

– Бей!..
– Опомнившийся Валера подскочил ко второму пирату, успевшему занести саблю над разошедшимся грузином. Бывший морпех успел ударить противника ногой в самое уязвимое место.

Такого удара не выдержал бы ни один мужчина. Пират сразу уронил саблю, согнулся, и Валера, добивая, рубанул его сцепленными руками по шее. После этого Валера бросился на очередного нападающего, начисто забыв об оружии, словно здесь шел не бой, а заурядная драка.

Он вспомнил о своей оплошности сразу же. Пират полоснул воздух абордажной саблей, но Валера извернулся и тут, крутанулся едва ли не плашмя, и удачно попал противнику в колено. Второй удар отправил пирата в нокаут.

Неподалеку захлопали выстрелы. Молодой парень, прикрывая дородного мужчину, почти в упор расстреливал из пистолета набегавших пиратов. Боек сухо щелкнул, и парень, торопливо сменив обойму, выстрелил еще пару раз, а затем увлек своего подопечного в ближайшую дверь.

– Гоча, хватит! Ты же его убьешь!
– Ардылов еле оттащил грузина от безжизненного тела.

– Сзади!
– Чей-то крик резанул по нервам, заставил Ардылова нагнуть от страха голову, и это спасло ему жизнь.

Клинок просвистел над самой макушкой - Ардылов даже почувствовал, как он скользнул по волосам.

– Ты чего делаешь, сука?
– изумленно спросил он вновь замахивающегося пирата.

Сабля взвилась высоко в воздух, но сам пират вдруг переменился в лице, а затем рухнул на палубу.

Сзади него стоял какой-то пассажир с пожарным багром в руках. Наконечник багра был красен, как и древко. Вид у пассажира был не лучше, чем у сумасшедшего - рукав пиджака оторван, разбитые губы сложены в идиотскую улыбку, а глаза полыхали огнем.

В руке ближайшего флибустьера дымно и гулко ухнул пистолет, и глаза пассажира округлились от изумления. Он никак не хотел поверить, что с ним случилось то, что случалось с миллионами людей в разных эпохах. С этим выражением изумления мужчина стал медленно оседать прямо на убитого им пирата.

А на ходовом мостике все никак не могли прийти в себя. Абсурдность происходящего делало нападение похожим на кошмарный сон, и, как во сне, люди стояли, не в силах сдвинуться с места, хоть как-то отреагировать.

– Сволочи!
– завопил вдруг Бороздин и бросился на палубу, словно его появление могло хоть что-то изменить.

Оно и не изменило. Едва оказавшись на палубе, стармех налетел на какого-то пирата в кирасе и шлеме, и тот насквозь пронзил деда шпагой.

Истошный крик и бессмысленная гибель стармеха вывели людей на мостике из состояния ступора. Опомнившийся Нечаев врубил корабельную сирену.

Резкий протяжный вой пронесся над морем. Он заглушил все прочие звуки, вонзился в души людей, словно пытался своим криком заставить задуматься, что же они делают?