– Надо смотреть правде в глаза, Тимофеич, - спокойно ответил Нечаев.
– Корабль почти захвачен. Надо спешить с объявлением, чтобы хоть кто-то спасся.

– Хорошо, - согласился капитан и вдруг с безумной яростью воскликнул.
– Но "Некрасова" я им не отдам! Хрена им, а не корабль! Прощай, Матвеич! Уцелеешь - расскажешь...
– Он посмотрел старпому в глаза и крепко обнял его. Потом так же попрощался с двумя находящимися здесь матросами.
– И вы прощайте! Не поминайте лихом! И еще... Матвеич, передай, чтобы поторопились...

Жмыхов торопливо покинул мостик, мгновенно затерявшись в бесчисленных корабельных коридорах.

... Нечаев говорил и говорил, без конца повторяя одно и то же, когда сразу полдюжины пиратов ворвались на ходовой мостик. Матросы встретили их пожарным инвентарем, давая старпому возможность закончить речь. Продержались они недолго.

И тогда Нечаев оторвался от микрофона и, сжимая в руке заранее припасенный топорик, проговорил по-русски:

– Прошу, господа! Проходите! Обычно мы гостям всегда рады, но вы, незванные, хуже татарина!

Что-то было в его глазах, осанке, голосе. Пираты невольно попятились, не решаясь вступить в рукопашную схватку.

– Куда же вы, родимые?
– Старпом сам двинулся навстречу сжавшимся флибустьерам, и тогда громыхнуло сразу три или четыре выстрела...

– Надо прорываться.
– Валера в нетерпении посмотрел на часы.

Шла одиннадцатая минута с момента ухода рулевого, и бывший морпех понимал, что дальнейшее ожидание уменьшает шансы на спасение. Будь он один, не колеблясь бы бросился разыскивать Кузьмина, но с ним сейчас еще девять человек. Валера считал, что ответственность за их жизни лежит на нем. Девять больше, чем один. Вот только этого одного послал он, а мог бы вполне и не посылать. А еще есть приказ старпома, приказы же не обсуждаются.

– Гоча, ты как?
– Валера подсознательно тянул время, давая Николаю лишний шанс на возвращение вернуться.

– Нормально, дорогой, - попытался улыбнуться разбитыми губами перебинтованный Валериной рубашкой грузин.

Валера в последний раз оглядел свою группу. Вид у всех был не ахти, зато в руках у каждого имелось хоть какое-то, но оружие. Все понимали, что попытка добраться до шлюпки - это их единственная возможность выбраться из плавучего ада.

– Пошли, - бросил наколнец Валера и быстро повел свой маленький отряд в чрево корабля, стремясь пройти нижними палубами, а наверх выбраться уже поближе к цели.

Где-то по соседним коридорам брели другие группки людей, местами разгорались короткие безнадежные схватки. И медленно спускался вниз оставшийся один седой капитан. Губы его были упрямо сжаты, а в глазах светилась безумная искорка...

Их группе еще повезло. Они благополучно проследовали по всей длине корабля, поднялись повыше, и лишь в последнем коридоре наткнулись на пиратов. Тех было четверо, все они сгибались под тяжестью узлов с награбленным, и Валера, не колеблясь, первым бросился на них. С неожиданным наслаждением он пробил топориком подвернувшийся череп и повернулся к следующему флибустьеру...

... Кузьмин зайцем петлял по знакомым переходам. Он давным-давно не занимался спортом и сбил дыхание. Один только извечный инстинкт самосохранения подталкивал его вперед, но топанье сзади звучало все ближе, и рулевой знал, что сбежать ему не удастся.

Все произошло очень быстро. Очередной поворот, а за ним двое: молодой спортивного вида парень и дородный мужчина средних лет. Парень среагировал сразу, будто специально готовился к этой встрече. Шаг вперед, ноги слегка согнуты, руки вытянуты на уровне лица и глухой троекратный звук выстрелов, словно дело происходит не на захваченном корабле, а где-нибудь на стрельбище.

– Из команды?
– не выпуская пистолета из рук, спросил парень и смерил Кузьмина оценивающим взглядом.

– Д-да, - задыхаясь, ответил рулевой, не в силах даже поблагодарить своего спасителя.

– По связи передали, что у кормы есть спущенная шлюпка. Сможешь провести?
– Парень говорил кратко, экономя слова, как патроны.

Кузьмин кивнул в ответ. Парень осмотрел оружие убитых, презрительно отбросил длинноствольные пистолеты и взял только сабли. Две из них он протянул рукоятями вперед своим спутникам и сказал:

– Берите. И вы тоже, Константин Юрьевич. Мало ли что? А меня зовут Виталиком, - представился он рулевому.

Дородный мужчина взглянул на короткую саблю, как на змею, и перевел испуганный взгляд на Виталика.

– У меня осталась одна обойма, плюс три патрона в пистолете, пояснил тот.
– Итого - одиннадцать. На серьезную стычку может и не хватить. Берите, Константин Юрьевич. Все лучше, чем ничего. Вдруг пригодится!

Мужчина со вздохом принял оружие, но было ясно, что толку от него не будет никакого.