Шрифт:
– Вот и все, - сказала Мария.
– Это ты уходишь навсегда, больше сюда не вернешься.
– Зачем же так! Сейчас мне нужно будет уехать. Но не на век же.
– Конечно, поезжай, у тебя много дел. И еще с нами сколько времени потерял.
– Поверь, Мария. Я хотел тебе только добра. Если бы ты меня слушала, то могла бы неплохо жить, даже не представляешь как! И тебе, - обращаясь к сестре, - я хотел добра. Предпочитаешь пропасть ни за что - твое дело. Иисус учил делать добро, а среди вас добро делаю я один. И для вас, - обратился он к римлянину, - я немало постарался. А ради чего? Не знаю. Они думают, ради выгоды. Что же, пусть будет так. Зато вы набрались впечатлений, будет о чем рассказать в Риме. А я что получил? Проклятье!..
Неожиданно для себя опустился перед Марией на колени. Мария положила руку на его голову. Старший брат поднялся, ушел.
– Вот еще одного нет... Мальчик, да ведь ты есть хочешь.
– Вспомнила.
– Давайте все поедим.
Ставит на стол хлеб, кувшин с молоком.
– Вина нет. Вы, наверно, привыкли с вином.
– Все хорошо. Не беспокойтесь, пожалуйста, - сказал римлянин.
Мальчик поднял голову, беспокойно проговорил:
– Мам, кто-то ходит...
– Никто не ходит, тебе показалось... Римлянин сказал, обращаясь к сестре:
– Я грубо с вами говорил, простите.
– Что там. Я в жизни не такого наслышалась.
– А Иисус говорил: где соберутся вместе несколько человек и вспомнят о Нем, там Он и будет среди них, - сказал мальчик.
– Наверно, Он имел в виду, что Его будут вспоминать, - сказала Мария. И правда, вот вспоминаем.
– Мне хотелось бы как-нибудь помочь вам, - сказал римлянин.
– Я даже знаю как, но не решаюсь сказать.
– Тогда не говорите.
– По-моему, кто-то ходит, тебе не показалось.
– А мне показалось.
– Вот я и говорю.
– Вам надо подумать о младшем сыне, - сказал римлянин Марии.
– Мальчик непрактичный, лишен ярко выраженных склонностей. Мы тут с ним побеседовали. Ему бы надо учиться, иначе он пропадет.
Мария сказала мальчику:
– Ты хочешь уйти от нас?
– Почему уйти?
– Он боится вас огорчить, - сказал римлянин.
– Вы уже обо всем договорились?
– спросила Мария.
– Мама, ты сама подумай. Что мне здесь делать? И наоборот, что меня ждет там. Разве можно сравнить?
Так вот в чем дело, - усмехнулась сестра.
– Тут беспокоились, какой сувенир предложить гостю, а он, оказывается, сам себе приглядел. Живой сувенир, можно демонстрировать в Риме. Смотрите, настоящий брат Иисуса! Какой забавный! Какой милый недоразвитый мальчик! Говорят, что у его брата тоже не все в порядке!
– Несправедливо, - сказал римлянин.
– Может быть.
– Ты знаешь, с кем ты говоришь?
– вступился за римлянина мальчик.
– Его носят на носилках. У него в Риме свой дворец из мрамора!
– Зачем так? Это не имеет никакого значения, - сказал римлянин.
– Почему же, нам интересно, - сказала сестра.
– Его носят на носилках. Это существенно.
– А знаешь, что такое Рим?
– продолжал мальчик.
– Кто не видел Рима, тот все равно, что не жил на свете! Там есть цирк! Чтобы его пройти в длину, нужно десять минут времени! Там всюду памятники и статуи! Люди со всего света приезжают, чтобы их посмотреть!
– А у нас зато какая речка, - сказала Мария.
– Найдешь ли там такую речку?
– У нас купаются в бассейнах, - сказал римлянин.
– Разве можно сравнить бассейн с речкой!
– Вот именно, разве можно сравнить!
– сказал мальчик.
– Здесь у тебя товарищи. Не жалко с ними расставаться? Ведь это уже навсегда!
– А там другие товарищи найдутся, не хуже.
– Таких уже не найдешь.
– Почему не найду?
– Они над тобой будут смеяться.
– С чего же они будут надо мной смеяться?
– Уж поверь, что будут.
– Тогда я сам буду над ними смеяться.
– Нет, мальчик, у тебя не получится.
– Все равно я не буду здесь жить. Мне все время мерещится, что тут кто-то ходит.
– Кто ходит, сынок?
– Кто! Иисус.
– Тебе это неприятно?
– А кому приятно...
– Иди, - решительно и горько сказала Мария.
– Мама, если ты не хочешь, я не поеду!
– Хочу я, малыш, хочу.
Слезы вдруг подступили к горлу мальчика.
– Как же ты будешь здесь?... Одна, без никого.
– Почему одна? Мы с сестрой будем, вдвоем.