– Минутку!
– Она подозрительно взглянула на Сьюзен.
– В чем, собственно, дело?

Сьюзен вобрала голову в плечи.

– Не понимаю...

– Что там, на столе?

– Ничего, - пролепетала Сьюзен.
– Что там может быть?

– В самом деле, что?
– Билко сделал еще один шаг в направлении стола.
– Наверное, компьютер находится в одном из ящиков?

– Отойди оттуда!
– приказала Чен, поворачиваясь к нему.
– Я сказала: отойди!

– Пожалуйста!
– Билко повиновался и миролюбиво показал пустые ладони.
– В чем дело-то?

– Мне подозрительна твоя готовность к сотрудничеству. Возможно, в вашей со Смитом шутке больше смысла, чем он признался. Отойди! Я сама найду компьютер.

– Как прикажете.

Билко пожал плечами и отошел. Чен обошла стол, стараясь держать всех нас в поле зрения. Выдвинув кресло, она нагнулась, чтобы открыть один из ящиков...

Толстые стеклянные панели были настолько прозрачными и выдвинулись так стремительно, что уловить это было невозможно. Происходящее обратило на себя внимание только шумом. Панели вылетели из потайных щелей в полу и вонзились в потолок, превратив пространство вокруг стола в закупоренную келью-аквариум.

***

Шум поглотил ругательства Чен - я уверен, что она не могла не выругаться, - а также звук произведенного ею выстрела. Она ловко отскочила, уклонившись от игл, отрикошетивших от стекла. В стене позади стола чудесным образом распахнулась дверь. Вбежавший гвардеец швырнул Чен на стекло. Второму и - третьему охраннику, присоединившимся к первому, уже не осталось работы: Чен была выведена из игры.

– Не трогайте арестованную!
– крикнул-Питер. Все мы вскочили, хотя лично я не помню, как оказался на ногах.
– Отведите даму в камеру.

– Но сперва тщательно обыщите, - посоветовала Сьюзен. Гвардейцы уволокли сопротивляющуюся Чен. Питер вспомнил обо мне.

– Спасибо, - тихо сказал он.
– Не понимаю, как вам это удалось, но мы ваши должники.

– Все очень просто, - пояснил Билко.
– Когда Джейк просит меня позвать полицию, я так и поступаю. Когда-то, помнится, я назвал копов валетами... Впрочем, это отдельная история.
– Он оглянулся на шум. Стеклянные панели снова ушли в пол.
– Теперь, когда все кончилось, может, кто-нибудь мне объяснит, ради чего я лишился пяти миллионов нойе-марок?

– Ты стал свидетелем крупнейшей в истории попытки угона, - ответил я.
– К сожалению, она еще далеко не закончилась.

– Вы действительно опасаетесь, что за госпожой Чен примчатся ее люди?
– спросила Сьюзен.

– Если бы! Все еще хуже. Смешно предполагать, что она действовала в одиночку. Семейка Чен-Меллис не так глупа и бесшабашна, чтобы пустить все на самотек. Помяните мое слово, не пройдет и двух-трех дней, как они нагрянут.

– Минуточку, - вмешался Билко.
– Если ее сообщники уже близко, почему она их не дождалась? Зачем было лететь сюда с нами?

– Потому что "Мир свободы" ищут многие. Тот, кто попадает сюда первым, делает самую выгодную заявку. Очень возможно, что громкоговорители, которые она расставила по колонии, - на самом деле записывающие устройства, как она говорила сначала, и она с их помощью застолбила свое пребывание на астероиде.

– В таком случае, непонятно, почему она не дождалась своих, а поторопилась открыться нам, - проговорил Питер, полный недоумения.
– Зачем было так рисковать?

– Гордыня, - предположила Ронда.
– Дамочка желала собственноручно передать вас подоспевшим сообщникам.

– Еще один вариант: желание самой распорядиться лепешками, которые перенесли бы вас назад, - вставил Билко.
– Не исключено, что между нею и другими членами семейства существует соперничество. Недаром поговаривают о внутренних сварах в Десяти Семействах. Если бы она вернула "Мир свободы" на Ангорски, это стало бы ее личной победой.

– Какое значение имеют все эти причины и мотивировки?
– прервал я спорящих.
– Куда важнее другое: нас ждут новые неприятности.

– Я не могу допустить, чтобы мой народ был обращен в рабство, капитан, - тихо проговорил Питер.
– Если до этого дойдет, мы примем бой.

– Лучше постараемся найти третий путь, - возразил я.
– Расскажите-ка о лепешках, летающих вокруг вашей колонии, тех, что отпугивают остальных. Это что, хищная разновидность?

Мои слова вызвали у Питера грустную улыбку.

– Ну что вы... Скорее, это самые старые Звездные Духи. Те, кому остаются считанные недели до смерти.

Я поежился. Я знал, конечно, что все живые существа смертны; более того, по пути на астероид у нас, помнится, уже произошел спор: не попадают ли лепешки, охватывающие наш корабль, на зуб другим. Однако мысль о стае стареющих лепешек, покорно ожидающих кончины, оказалась почему-то еще неприятнее. Возможно, то была обычная грусть при расставании с волшебством; возможно, сострадание к умирающему домашнему любимцу.