— Скажите, малыш Арчи, а вы хоть знаете дату рождения Туманного Барона?

— Куда вы клоните?

Этот вопрос министр никогда себе не задавал. Он считал, что убийца был нематериальным существом из эфемерной пыли и официально не существовал. Но Баньши была права: Барон обрел сознание с момента объединения картотек, хотя оно не проявлялось после первых аварий. Значит, эти метчики-убийцы выброшены машинами Переписи одновременно. И принадлежали к одному поколению.

— Метчики выбрасываются раз в неделю? — настаивала Баньши.

— Они зарождаются только в полнолуние, и вы знаете об этом лучше меня, — нервно отбивался Фулд, устав от загадок.

— И их жизнь длится двадцать девять дней, то есть один лунный месяц?

— И что?

— И что? Я задала глупый вопрос: когда родился Туманный Барон?

— Первое убийство состоялось 30 марта, в воскресенье. Объединение картотек произошло накануне в пятницу. Метчики были выброшены вечером следующего дня, в субботу.

— Значит, Барон родился 29 марта в момент последнего полнолуния. Какой день у нас завтра?

— 27 апреля.

— И нашему ребенку исполняется точно…

— Двадцать девять дней.

Фулд вздохнул. Он вдруг понял.

— Согласен. Туманный Барон завтра умрет. Я не учел этого. Моя брошюра ничего не стоит. Можете поместить некролог в Газете суши .

— Трижды идиот! — разнервничалась Баньши. — Вы не видите дальше своего носа? Вы никогда не спрашивали, где умирают метчики?

Фулд вглядывался в размытые дождем очертания башен-часовых, проплывающих мимо вагона фуникулера.

— Нет, — плаксиво ответил он.

— Они умирают здесь, в святилище. Этот серый жир, который покрывает Малую Прагу, и есть слой мертвых метчиков, друг мой милый. Именно так колледж открыл их существование.

— А это означает, что завтра…

— Барон будет так или иначе в Праге, и мы приготовим для него маленький подарок.

— Подарок?

— Прощальный. Я думала об агнце.

Фулду понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что это был образ.

— Надо, чтобы характеристика жертвы была изменена… — промычал он.

— Технические детали оставляю вам. Выберите молодую жертву — железо будет лучше. Все равно — мужчину или женщину. И выбирайте того, чье исчезновение вас устроит. — Порывистый ветер сильно тряхнул вагон. Баньши вдруг забеспокоилась. — Вы звоните из кабинета?

— Да, — солгал Фулд. — Разве не слышите заглушку?

Дождь и ветер создавали нужный фон.

— А если он откажется от нашего подарка?

— Он не сможет пойти против собственной природы. А если не захочет, мы заставим его действовать.

— Завтра? — спросил Фулд.

— Ближе к ночи. Вы будете там.

Это был не вопрос, а приказ. Колдунья вела танец и приступала к исполнению последней фигуры. Фулду приходилось подчиняться ее поспешным и резким па.

— Кстати, нам известен пол ребенка, — бросила она ему приманку.

— Мальчик? — воскликнул он.

— До завтра. В шестнадцать часов. У Гектора Барнабита.

Она отключилась в момент, когда вагон въезжал в здание Министерства войны. Двери раскрылись. Фулд двинулся по красной ковровой дорожке, расстеленной по случаю его прибытия, набирая на мобильнике новый номер. Агнец, о котором он думал, ответил после третьего звонка. Три, отметил министр-сценограф. Дела налаживаются.

Цыган пришел за Сюзи Бовенс в подвал «Кафе Маленьких Женщин», что у подножия муниципального Катафалка. Тоннель от него через полкилометра подходил к большому коллектору. Там они сели в большую плоскодонку, чтобы плыть по подземной реке. По пути они обгоняли множество лодок, груженных мебелью, коробками и беглецами. Целая армия цыган ждала у выхода из коллектора под навесом карниза в двух шагах от тента, совсем не скрываясь от базельцев-зевак. Лодки пустыми уходили в сторону Катафалка за новыми грузами и людьми.

Цыган проводил Сюзи на улицу Парижа. Новое убежище колледжа, как добрый двор чудес, был шумным, веселым и пестрым. Постоянно прибывали и разгружались повозки. Аматас Лузитанус произносил заклятие легкости, когда мебель оказывалась слишком тяжелой. Отто Ванденберг пытался управлять цирком, взгромоздившись на перевернутый ящик.

— Сюзи! Вы прибыли в самый разгар работы! — крикнул он, завидев ее. — Все столы, гримуары, реторты и перегонные кубы в башню Лувра! Туда. Разберемся позже. Чем могу служить?