Мерги завыла и бросилась на стенку. Стенка не дрогнула и не кинулась наутек, выдержав град смертельных ударов с гранитной стойкостью.

– Ладно, – сказала Мергиона, бросив стенку, – давайте вместе подумаем. Может, хочуга Абсолютного Знания как-то отличается от других. Например, она самая сильная. Знание – сила. Клинч придумал.

– Хм. Может быть. Хотя скорее это самая грустная хочуга.

– Это почему?

– Великое знание умножает скорбь, – процитировал Гаттер любимую отмазку от учебы Оливье Фореста.

– А может, она в самом теплом месте? – предположила Пулен. – Я однажды случайно подслушала, как Фантом Асс говорил уважаемому профессору Харлею, что если бы он знал какой-то прикуп, то жил бы в Ницце.

– Какой такой прикуп?

– Не знаю.

Ловцы хочуг задумались.

– Да, – сказал Порри, – вот если бы у нас уже была хочуга Абсолютного Знания, она бы знала… Знаю!

– Прикуп?

– Да нет! Главное в хочуге Абсолютного Знания что?

– Что?

– Что она все знает! Что произойдет, если мы просто опустим процессор вниз? Ничего! Хочуги стараются не вселяться в неодушевленные предметы. Видите, к буру ни одна не прикоснулась. Они не увидят разницы между процессором и куском железа. И только хочуга Абсолютного Знания сообразит, что процессор – это не предмет!

Девочки, которые такой разницы тоже не видели, переглянулись. То, что процессор – не предмет, стало для них откровением.

Порри принялся опускать леску вниз, приговаривая:

– Дорогая хочуга Абсолютного Знания… Смотри, что у меня есть… Это не предмет, это сердце искусственного разума… Тебе там понравится… Впрочем, что я тебе объясняю, ты это и так знаешь…

Мерги и Амели заглянули в лунку. Гаттер оказался прав – по мере того, как процессор спускался вниз, хочуги отползали от него в разные стороны. Но как только наживка коснулась дна, откуда-то сбоку вынырнула большая тень, накрывшая процессор.

– Клюнула! – завопил Порри. – Я ее тащу!

– Она знала! Она знала! – радостно вторила ему Амели.

– Бе-е-е! – заразившись общим весельем, подхватила Белка.

Одна Мергиона отнеслась к удаче товарища скептически. Когда Гаттер, счастливо вздыхая, прижал к себе процессор, гудящий от переполнивших его знаний, она хлопнула Порри по плечу:

– Поздравляю! У нас все получилось. Если, конечно, мы не выловили хочугу Жадности.

– Тихо! – скомандовал базальтовый судья, когда панические выкрики каменных философов достигли апогея. – Тихо. Я вижу два способа решения проблемы.

«Целых два? – нахмурился Сен. – Это плохо».

– Два способа, два способа, – загомонили философы. – Какие два способа?

– Радикальный и кардинальный.

«Радикальный – это, наверное, раздробить Первертского на кусочки и засыпать ими вход в подземелье, – мрачно подумал Аесли. – Кардинальный – немедленно уйти из Стоунхенджа».

– Кардинальный, – выдержав паузу, произнес судья. – Мы уходим. Все. Сейчас. Быстро. Когда между нами и хочугами окажется несколько материков, мы будем в безопасности.

– Как же мы все здесь бросим? – запричитал философ в желтую крапинку. – Это же наш родной Стоунхендж. Здесь же наше все… здесь же… здесь…

Под взглядом судьи паникер позорно затих. «И верно, – подумал Сен, – что философы могут бросить в Стоунхендже, который целиком состоит из них?»

– Ступайте, – милостиво разрешил Песочный Куличик. – Великая идея не терпит суеты. Я не тороплюсь. Но и долго ждать не буду. Не успеете моргнуть, пары веков не пройдет, как я вас найду. Я вас из-под земли достану. Хочугами.

– Да, – сказал судья. – Поэтому остается только радикальный способ. Взять его.

Философы схватили Первертского за руки.

«Неужели раздробят?!» – ужаснулся Аесли.

– Стащите его с поста, – судья поднялся. – Я сам сяду на нору.

Сен перевел дыхание и тут же обмер. Второй радикальный вариант оказался немногим лучше первого.

Мысли суматошно заметались в голове. Надо что-то придумать! Да поскорее – судья уже двигался к норе.

– Стойте! – закричал мальчик. – Но ведь в вас может попасть хочуга!

Судья остановился и посмотрел на Аесли.

– Хочуги бывают разные, юноша. Какова, на твой взгляд, вероятность того, что это окажется хочуга Усидчивости? Хочуга Абсолютного Покоя?

– Вероятность, отличная от нулевой, – сказал Сен. – Но это ведь может быть и хочуга Легкости на Подъем.

– Может, – согласился судья. – В этом случае мое место займет он.

Оби Ван Си Диан с достоинством склонил голову и ткнул каменным пальцем в философа с красивыми красными прожилками.

– Следующий – ты.