– Чтобы понять логику простых террористов, – сказал Сен, – нужно встать на их точку зрения.

– Правильно! – обрадовался Браунинг. – Итак, кому из нас наиболее близка логика террористов?

– Ни за что! Никогда майор Клинч не вставал на сторону террористов! И капитан Клинч! И старший лейтенант Клинч! И…

– Я все понял, майор, – прервал автобиографию завхоза Браунинг. – Вам логика террористов чужда. Мне, к сожалению, тоже. Может быть вы, мистер Асс? Вы ведь хорошо понимаете психологию преступников?

– Преступников? – Асс улыбнулся, как будто вспомнил о чем-то очень приятном. – Да я их знаю, как родных!

– Отлично. Тогда какие требования могут выдвинуть террористы?

– Это очень легкий вопрос! – Асс скрестил руки на груди. – Они могут выдвинуть любые требования.

– Логично, – пригорюнился Браунинг, – но бессмысленно.

– А какие требования, – пришел на выручку Сен, – террористы выдвинут в первую очередь? Вот вы что бы потребовали?

– Всеобщих арестов, – загорелся Фантом, – допросов с пристрастием, допросов со страстью и допросов с безрассудством. Предъявления обвинения всему населению…

– Нет-нет, – остановил его Аесли, – забудьте, что вы следователь. Вы террорист. Вы захватили Мордевольта, а тут мы такие, с батальоном спецназа. Что вы от нас потребуете?

Асс задумался, потом снял значок следователя, сунул в карман и облегченно начал:

– Значит, так. Вы убираете всех своих головорезов от дома. Иначе я отрежу заложнику ухо. И буду отрезать каждый час по уху, пока вы не уберетесь!

– Экстравагантно, но любопытно, – Браунинг принялся делать заметки в блокноте.

– А то! – воодушевился Фантом. – Что там дальше… А! Оружие. Патроны к оружию. Дракона на крышу. И новый паспорт. И денег. И наградной кинжал. И внеочередное звание…

– Не увлекайтесь, – попросил Сен, – помните о своем преступном статусе.

Асс почесал горло, неожиданно сплюнул сквозь зубы и повернулся к Браунингу. Харя у него при этом сделалась самая что ни на есть бандитская.

– Слухай сюды, начальник, – прохрипел он, – чтоб через час дракон был на стремени…

– На стрёме, – поправил Браунинг, продолжая быстро записывать.

– Мешок деньжат, фунтов [246] на сто, в мелких, как пыль, купюрах. Сивки…

– Ксивы.

– Малахит.

– Марафет.

– Воланы.

– Волыны.

– И все дела!

– То есть еду, питье и теплые вещи?

– Типа того. А то мы вашего фраерка разом забрызгаем.

– Замочим.

– И быро!

– В течение часа? Мы не успеем.

Браунинг все активнее входил в роль опытного переговорщика с террористами.

– И чтобы без глупостей! – в Фантоме явно погиб талантливый захватчик заложников (а может, не погиб еще).

– Каких глупостей?

– Бугаев ваших в хвостовом отсеке чтобы не было! И денежки без сонного газа!

– Это мысль, – пробормотал Браунинг, делающий заметки.

– А если почую колдунство, начну шмалять куда попало! Ух, я начну шмалять! Ух, я начну…

Тут разошедшийся Асс приблизился к Клинчу на расстояние вытянутого удушающего захвата, который незамедлительно последовал.

– Попался, голубчик! – провозгласил Клинч свой боевой клич и принялся вязать руки-ноги перевоплотившемуся младшему следователю. Отставной майор тоже легко входил в роль.

– Отпустите! – орал Асс. – Валики позорные!

– Волки, – поправил Браунинг, закончив пометки. – Благодарю вас. Мистер Клинч, отпустите, пожалуйста, одного из наших самых талантливых следователей.

Майор повертел головой в поисках талантливого следователя, уставился на Фантома, что-то понял и слез с лжетеррориста. Особого раскаяния он при этом не выказал.

– Я жаловаться буду, – плаксиво заявил Фантом. – Я этого так не оставлю. Тотктонада! Тотктонада!

Младший следователь убежал искать старшего начальника, и Браунинг спрятал блокнот.

– Ну что ж, – сказал католический пастор, он же великий сыщик, он же могучий маг, он же исполняющий обязанности премьер-министра [247] . – Пора начинать тяжелые и длительные переговоры.

Около заднего двора дачи Бубльгума показалась тележка, доверху груженая разноцветными коробками и запряженная задумчивым страусом эму. Голову страуса украшали большие оленьи рога, а управлял тележкой седобородый дедушка в красном полушубке.

– Где бы мне оставить эту гору ценных предметов? – громко вопрошал возница. – Хо-хо-хо? У меня же столько всего дорогостоящего: часы, украшения, одежда, полные бутылки, деньги… А не отвезти ли мне все это во-о-о-он к тому далекому дубу, а самому поспать часика три-четыре? Да, точно, поеду к дубу со сломанной верхушкой. К ду-у-убу!