Голоса снаружи продолжали спорить. Грубый голос звучал слегка растеряно, а тонкий все больше наглел.

– Отсюда, – издевательски пищал высокий голос, – я могу пойти только на Е5. Где у тебя Е5? Сдаешься?

– Е5 где-то тут было… – отвечал ему низкий.

«А мне-то что? – думал Аесли. – Подумаешь, разобраться не могут!»

«Не буду вставать, – Сен поплотнее зажмурился, сел и принялся шарить ногами под кроватью. – Я устал. Я заслужил отдых! И не обязан я, в конце концов!»

Тапочки нашлись. Теперь нужно было накинуть что-то на себя. Одежда куда-то запропастилась, и мальчик завернулся в одеяло.

«Ну и что я делаю? – спросил он. – Как это называется?»

«Бессмысленная, не нужная тебе затея, – сказала четкая логика. – То есть глупость».

«Героический, самоотверженный поступок, – сказала нечеткая. – То есть подвиг».

«То есть глупый подвиг», – подвел итог Аесли.

«Впрочем, – подумал он, выходя на веранду, – разве бывают умные подвиги?»

– Не получается? – произнес он вслух. – Здравствуйте.

– Привет, Сен! – отозвался низким голосом Развнедел. – Здорово, что ты пришел. А то мы все время проигрываем.

– Умная игра, – подтвердил Дубль таким же низким голосом, – клеточек куда больше, чем в крестиках-ноликах! Нам не разобраться.

– Сейчас разберемся, – сказал Аесли.

– Ну вот, – тонким голосом сказал белый слон, – теперь точно поспать не дадут.

И наглая фигура демонстративно сплюнула на поле Е5.

1. Профессор Мордевольт заявляет о невозможности модернизации одноименной Трубы

Югорус Лужж проснулся от настойчивого стука в дверь. Даже сквозь закрытые веки профессор догадался, что это приперся Бальбо, безразличный к условностям вроде времени суток, авторитета ректора Первертса или настежь раскрытой двери.

А также безразличный к тому факту, что нужный ему человек пытается притвориться спящим.

– О мудрейший…

– Дальше, – попросил Югорус, который не хотел провести ночь, выслушивая дифирамбы неизвестному мудрейшему.

– Темные силы мрака…

– Дальше.

– Взор мой помутился…

– Это ночь. Дальше.

Бальбо понял, что сегодня придется быть неприлично кратким, с присвистом вздохнул и извлек из сумки пакет. Сорвав все печати и пробежав первые строки секретного послания, секретарь правительства скривился.

– Какой убогий стиль! Вы только посмотрите.

И передал послание ректору.

Лужж тоже не стал углубляться в чтение.

– Передайте руководству, – сказал он, глянув на штамп ведомства Тотктонады, – что переделка Трубы невозможна по техническим причинам…

– Ага, ладно… – коротышка уже выходил из комнаты, торопясь к своему кумиру Сену.

– Нет уж, – решил выполнить все формальности Лужж, – вы, пожалуйста, запомните. Или лучше запишите.

– Записать? – в глазах Бальбо сверкнул опасный огонек, и он полез за пером.

– Лучше запомните! – торопливо исправился Югорус, но летописец уже бормотал.

– Злобные технические… нет, «технические» плохо… злобные тектонические чудовища…

– Просто скажите, что это противоречит законам природы!

– Законам природы? – Рюкзачини дернул плечиком. – Не смешите меня! У вас тут Великий Герой. Что ему какие-то законы какой-то там природы? Он ведь…

– Именно он и указал нам на них…

Бальбо поводил ушами и хлопнул себя по лбу, оставив колоритную кляксу.

– Конечно! Великий Герой и поменял эти законы. Что ему какая-то природа! Пора, пора Герою выходить на вселенский уровень! Расскажите, умоляю, расскажите подробности!

Югорус запаниковал и смалодушничал:

– А вы зайдите к профессору Мордевольту. Он все видел, он расскажет.

Когда Бальбо ввалился во все еще холостяцкую спальню великого изобретателя (МакКанарейкл улетела оповещать подружек ведьмы-невесты), тот уже смотрел сон, смежный со сном Сена Аесли – про подводную лодку «Наутилус», которую будущий В.В. собрал и потерял в далекой молодости. Поначалу Мордевольт не понял, чего от него хотят. Но, услышав слово «Труба», сразу принял чрезвычайно торжественный вид.

– Это невозможно по принципиальным причинам, – объявил он. – Особенно в такие сроки, с таким мизерным финансированием, без полного штата лаборантов…

Подвиг № 9

Сен Аесли против Сена Аесли

Он решил победить себя.

И он вступил в битву с собой.

И он обратил себя в бегство.

«Наполеон. История болезни»

Пусть это противно логике, зато не так противно!

С. Аесли. «Логика. Самоучитель»

Сцена 1

Первертс. Перекресток Семи Коридоров. У стен замерли рыцарские доспехи. В центре – каменный философ Песочный Куличик. Время от времени он бьет себя по затылку правой рукой. За спиной философа красивое объявление: «Бракосочетание мисс МакКанарейкл состоится в субботу, 16 августа, в Банкетном зале школы». После «МакКанарейкл» от руки вписано «…и профессора Мордевольта, конечно!».