– Можно выйти?

– Только недолго, – рассеянно разрешил Мордевольт, не заметив, что улизнули оба охранника. – Ложные представления Нострадамуса о причинно-следственных связях стали, тем не менее, отправным пунктом…

Когда продолжительность лекции превысила пятьдесят минут, профессор заволновался:

– Что-то звонка нет. У кого-нибудь есть часы? Эй! Вы что, спите? Вот вы, – Уинстон ткнул носом в главного похитителя Мордевольтов, – повторите, что я только что рассказал о корпускулярно-волновом дуализме заклинаний!

– Я… это… – даже под маской было видно, что главарь спросонья хлопает глазами. – Я учил… Что? Какой дулизм?! Какой дулизм?! Что ты мне мозги пудришь? Про Трубу давай конкретно докладай!

– Да, – задумался докладчик, – наверное, я был недостаточно конкретен… я имею в виду, чересчур академичен. Но вы можете развязать мне руки? Со схемами и графиками получится более наглядно…

– Никаких графиков! Как она работает?

– Нелинейное преобразование флуктуации…

– Конкретнее!

– Калибровка спонтанного излучения…

– Еще конкретнее!

Голос главаря звучал все звонче. Мордевольт пожал плечами:

– Труба передает магию от одного человека к другому.

– Это я и без тебя знаю! Ты мне доложи, как она…

Тут террорист сорвался в кашель и выбежал из комнаты, а когда вернулся, голос его звучал сдержанно и глухо, словно через свежую ватно-марлевую повязку:

– Так, начнем с самого сначала.

К счастью, с самого начала главарь не начал. Теперь он задавал умные короткие вопросы. Выслушав ответ, похититель убегал из комнаты. Там его, видимо, посещало озарение, и главарь возвращался с новым, еще более умным и коротким вопросом. За три-четыре ходки террорист перешел на «вы» и «профессор», а также добрался до гениальной мысли:

– Профессор, а вы можете сделать новую Трубу? Материалы будут предоставлены любые и по первому требованию.

– Сделать новую Трубу? Безусловно, могу. Только мне нужно уточнить некоторые теоретические выкладки. Дело в том, что последние изыскания в области Второго Начала Третьего Конца Света…

На сей раз озарение посетило главаря прямо в комнате. Он схватился за голову и затряс ее так, будто собирался вытряхнуть из ушей попавшие туда слова.

– Не надо! Ничего не говорите! Просто напишите все, что вам нужно: материалы, оборудование, ассистенты, теоретические выкладки. И укажите, сколько чего нужно, в штуках.

– В штуках?

– Или килограммах.

– Мне нужно две пачки.

– Две пачки – и все? То есть две пачки чего?

– Две пачки бумаги. Желательно чистой. И карандаш, который удобно держать в зубах.

Новое слово

Путем долгих переговоров Сен вынудил Порри уступить ему половину спальни. «Вынудил» очень правильное слово, потому что большую часть переговоров Аесли бродил за Гаттером и нудил без пауз, перерывов и знаков препинания:

– Слушай это нечестно у тебя целая комната а у меня ничего мы же друзья а друзья так не поступают давай поделим комнату…

После того как Порри сломал любимый штангенциркуль[23], он сломался сам. Разгородив жизненное пространство кроватями, мальчики с головой погрузились в решение Очень Серьезных Проблем.

Точнее, Гаттер погрузился в свои игрушки и теперь почти не мешал Аесли погрузиться в решение Очень Серьезной Проблемы.

Система распределения выпускников Первертса оказалась весьма сложной конструкцией. Оценки пятикурсника за все годы обучения суммировались, из суммы вычитались штрафные баллы, приплюсовывались призовые очки и добавлялись часы посещенных лекций, деленные на продолжительность практических занятий, а потом все это умножалось на загадочный Коэффициент Трудового Участия, равный 0,625. Что это за коэффициент и зачем он нужен, не знал даже Лужж, к которому Сен пришел за разъяснениями.

– Это традиция, – сказал ректор, стараясь не встречаться взглядом с Сеном.

– То есть сумма баллов умножается на традицию? – уточнил Аесли.

– Ну, вроде того…

– А смысл?

– Традиция, – объяснил Лужж и тоскливо посмотрел в окно. – Сен, ты иди, у меня тут одно дело…

«Отче наш – сто двадцать три…», – послышалось Аесли, когда он прикрывал за собой дверь.

Следующий этап распределения выглядел относительно разумным. Имена выпускников заносили в список, расставляя в соответствии с набранной суммой баллов. Затем этот список прикладывали к таблице вакансий, которые также были ранжированы – от перспективных и престижных до гиблых и дремучих. Таким образом, лучшие ученики попадали в столичные департаменты Министерства магии, а худшие – на покрытые плесенью заброшенные фермы по разведению плесени.

Какую функцию выполнял Распределительный Колпак, Аесли не понял и снова отправился за советом – на этот раз к МакКанарейкл.

Декан факультета Орлодерр встретила своего ученика вопросом, какого домового он все еще здесь.

– А где я должен быть? – опешил Сен.

Оказалось, Сен вместе с Мергионой и Порри должны не просто быть, а непрерывно пребывать в неустанных поисках Трубы Мордевольта и самого Мордевольта.

Аесли почувствовал себя странно. А в самом деле, почему он не ищет Трубу? Ну он-то ладно, у него важное дело, а почему Трубу не ищут Порри и Мерги? Сен попытался об этом подумать, но мысли тут же рокировались, и на передний план, мощно и неотвратимо как атомный ледокол «Ленин», выдвинулась Очень Серьезная Проблема.