— На что ты жалуешься?

Он дотронулся до шали Элпин, там, где она прикрывала ухо девушки.

— Я слышал, как в туннеле возилась крыса.

Подозревает ли Малькольм, что она подслушивала, когда он беседовал с Саладином? Нет. Он слишком самоуверен, чтобы это сошло ей с рук. Если бы он о чем-нибудь догадался, то набросился бы на нее. Несмотря на то что в этот раз ее постигла неудача, Элпин сможет снова воспользоваться потайным ходом.

— Я спрошу Дору, нет ли у конюха хорошего кота.

— Прекрасно. А то грызуны смогут стать настоящей напастью. Они обожают совать свои носы туда, где их никто не ждет. А теперь скажи, чего ты хочешь от меня?

— Хочу, чтобы у нас нашлось время узнать друг друга получше. Как раньше.

— Когда мне было семь лет, а тебе шесть, мы действительно знали друг друга. Часто мы целыми днями играли в «поцелуй веснушку».

В тот день, когда Элпин встретила Малькольма Керра, ее жизнь изменилась. Через двадцать лет судьба — или кто-то иной — вмешалась снова. Пока она не обретет уверенности в завтрашнем дне, придется играть в эти игры.

— Нам не стоило заниматься этим.

— Возможно, ты и права, — он засмеялся и подошел к ней. — Кажется, мы связаны судьбой навеки. С той секунды, как ты сбежала из дома, моя жизнь изменилась.

Вспомнив счастье прошлых дней, Элпин нашла в себе силы переплести свои пальцы с пальцами Малькольма. Его кожа загрубела от работы. Девушка подумала, что, возможно, его жизнь и не была такой уж беззаботной. Но ей следует быть очень осторожной в своих предположениях: она слишком рано поняла, сколь высокую цену приходится платить за излишнюю доверчивость.

Подняв глаза, Элпин осознала, что Малькольм ждет от нее ответа.

— Помнишь, как я пыталась выстроить здесь дом? — сказала она.

— Да, — он указал на небольшую кучу камней, лежавшую рядом с проломом в стене. — Ты была уверена, что сможешь сколотить состояние, предлагая напитки проходящим по дороге путникам.

— Все из-за того, что ты заявил, что в этом старом колодце есть вода.

— Я думал, что есть.

— И я просидела весь день в этой дыре, роясь в пыли.

— А я вытащил тебя оттуда и залечил сбитые в кровь пальцы.

Все было именно так. Она утомилась и была готова разреветься. Тут появился он и принес веревку.

— Господи, какой же я была изобретательной маленькой попрошайкой! — пробормотала она.

— Попрошайкой ты не была никогда. Ты всегда стремилась что-нибудь сделать, чтобы заработать себе на жизнь.

— Теперь я поумнела.

— Знаю. И стала хитрее.

— Ты выигрывал почти всегда.

— Но не тогда, когда речь шла о метании ножей или стрельбе из лука, — засмеялся Малькольм.

— Зато на мечах ты дрался лучше.

— Да и то лишь потому, что я был выше и сильнее.

— Как скажете, мой господин. Некоторые вещи остаются неизменными.

Он задумался, следя за полетом птиц.

— Ты спрашивала, почему я не доверяю тебе. Одна из причин та, что ты неожиданно стала обращаться ко мне столь официально. Это просто издевательство.

Он может сколько угодно называть ее хитрюгой. В восприимчивости ему не откажешь.

— Так и есть. Извини, пожалуйста.

— Ты можешь заслужить мое прощение, если станешь обращаться ко мне, как к старому другу.

— Хорошо, Малькольм. Правда, меня удивляет, что ты откликаешься на это имя. Ты всегда терпеть его не мог. Помнишь, как ты был Цезарем и я уговорила тебя позволить мне привязать тебя к дереву?

Он замер.

— Номер четыре, — проворчал он. Элпин решила, что он разозлился потому, что его терпение иссякло. Она отпустила его руку и постаралась изобразить девичье смущение.

— Сегодня ты не расположен шутить. Его глаза сощурились, ноздри раздулись.

— Возможно, мне придется захватить заложника.

Она поняла, что он рассержен не на шутку и начала искать способ успокоить его.

— Я думала, ты говоришь о пленных.

— Нет. Заложник может получить свободу в обмен на что-нибудь, — он пристально посмотрел на ее грудь. — У тебя есть много интересных для меня вещей.

Она слишком внимательна к нему.

— За это тебя следовало бы хорошенько стукнуть.

— Можешь так и поступить, но тогда у меня появится еще больше сомнений в твоей искренности.

Она не может восстановить его против себя. Ей надо завладеть его сердцем, а самой остаться равнодушной. Как только она вернет себе свой дом, Малькольм сможет поступать, как ему заблагорассудится. Она повернулась к нему спиной и зашагала к старому колодцу.