— Но я же ваш советник, припомните, пожалуйста, все мои рекомендации пошли на пользу!

— Вам, — ляпнул Иван, и, похоже, угадал, потому что Эйе, стиснув зубы, подошел к нему, заслоняя весь обзор.

— Не удивительно, что человек, работающий на государя, столь проницателен, — прошипел старик, — но мой тебе совет на оставшуюся жизнь — болтай поменьше. Правда, жить тебе осталось недолго!

И жрец вернулся на свое место, по правую руку от Владыки Двух Земель.

— Значит, я прав, господин, — мило улыбнулся программист, решив, наконец, пойти ва-банк и надавить на фараона, чтобы тот отпустил его подобру-поздорову, — получается, почтенный Эйе стал советником Тутанхамона для того, чтобы руками юноши править этой страной. Он забыл об одном — мальчики взрослеют и умнеют. Вам, уважаемый жрец, почему-то не удалось вырастить из своего господина покорного слугу. Вы остались его подчиненным. А так как господин жив и здоров, то я вверяю свою жизнь и дальнейшую судьбу ему!

Писец бросил палочку и захлопал в ладоши, а потом крикнул нечто вроде русского 'Ура! — так ему понравилась речь чужестранца. Слуги быстро подхватили инициативу писаря. Довольный фараон, улыбаясь, сидел на троне и не сводил благодарного взгляда с Ивана. И только три человека, насупившись, не поддерживали общего веселья: Эйе, Хоремхеб и начальник стражи.

Подняв руку, фараон потребовал тишины:

— На этот раз я дарую тебе свободу, чужестранец, — заявил он, — но если я узнаю о недобрых намерениях против моей семьи, богов или Кемета, я прикажу казнить тебя без суда и следствия!

Эйе довольно улыбнулся. Все-таки фараон дал ему шанс подставить этого дерзкого человека, и он им обязательно воспользуется.

— Рад стараться, Тутанхамон Эхнатонович! — заправским голосом протараторил Иван, а потом робко глянул на затаившихся троих помощников правителя.

В каких уголках своей памяти он откопал сведения об отце фараона, наверное, и Маша не поняла бы. Ведь она не успела ему рассказать о родственных связях восемнадцатой династии. Всех троих заместителей Его величества перекосило, как только они услышали модификацию слова 'Эхнатон'.

— Что ты за обращение выдумал, отродье Апопа? — разгневался Хоремхеб.

Иван пожал плечами:

— Странные вы, ребята, у нас в России, самое уважительное обращение к человеку — по батюшке. К начальству — тем более! А вы…

— Не поминать еретика ни единым словом! — вскипел Менпехтира. — Батюшка фараона — сам Амон, невежда чужестранная.

Гость вытаращил глаза от удивления:

— Взрослые мужики, а до сих пор не знают, откуда дети берутся! Амон породил, аист принес и в капусту сбросил, хе-хе-хе! А мама нашла и удивилась!

Советник, генерал и стражник покраснели от злости, в то время как фараон с женой от души рассмеялись, забыв обо всех правилах местного этикета. Заливались от смеха и слуги в конце зала. Тронуть Ивана ни Эйе, ни Менпехтира, ни Хоремхеб без приказа фараона не могли, поэтому они злились пуще прежнего и выглядели от этого еще смешнее. Так что, и программист, царская чета и ближайшее окружение Его величества смеялись уже не над шуткой про детей, а над ними.

— Милый, — обратилась к нему супруга, вдоволь насмеявшись, — я хочу, чтобы этот веселый человек был моим личным певцом и шутом.

Тутанхамон окинул оценивающим взглядом Ивана и вежливо объяснил:

— Не думаю, любимая сестра, что это хорошая идея. Судя по одеждам и обуви, да по взгляду этого чужестранца, он благородных кровей и не может быть личной вещью Владычицы Двух Земель. Если правитель России проведает, что мы держим их посла за шута, нас ждет война. К тому же, судя по рассказам этого человека, нам с ним по пути. И я бы хотел назначить его на другую работу.

Иван закрыл рот рукой, чтоб не рассмеяться, когда представил, как Путин звонит Тутанхамону по горячей линии и гневается на фараона за то, что тот определил белорусского подданного без российского гражданства в личные вещи своей жене. Хорошая бы карикатура для журнала 'Крокодил' получилась.

Если бы люди могли закипать и взрываться, то после этой фразы у Эйе бы пар из лысины пошел, словно от запала.

— Я бы хотел обсудить кое-что наедине с чужестранцем в комнате для приватных бесед, — Тутанхамон махнул в сторону двери, находящейся у него за троном, и поднялся.

Прихрамывая, он добрался до нее и отворил.

— Дети вырастают очень быстро, но в чем-то они навсегда остаются детьми, — пробормотал Эйе, отойдя за руку с Хоремхебом подальше к колонне, когда фараон, прихрамывая, скрылся за дверью вместе с Иваном. — Мне кажется, что господин Тутанхамон попался в умело расставленную ловушку.